Фатум "Почты России"

Дмитрий Артюх:
Обозреватель Зебра ТВ
artuh
Вести о задержках сотен тонн посылок "Почты России" и о пожаре в центральном офисе "Почты России" больно бьют в том числе и по владимирцам и наводят на печальные мысли
ИСТОРИИ 15 мая 2013, 12:51 6 7115

Есть такое хобби у меня или слабость - как хотите назовите - собираю книги одного писателя-эмигранта, жизнь и творчество которого тесно связаны с Владимирским краем. Зовут его, допустим, Иван Булановский. Хобби, это надо сказать, не из дешевых - товар букинистов, особенно российских, нынче дорог. За одну книжку 1920-30 годов выпуска продавцы могут заломить 5-10 тысяч рублей, а то и все 15. Недавно, знакомый букинист предложил купить оптом 5 очень редких книг писателя за 25 тысяч! Целая зарплата, даже выше средней по Владимиру! Пришлось брать, отказывая себе в пряниках и конфетах с ликером, потому что больше такого предложения можно и не получить. До сих пор удивляюсь, как жена меня с моим хобби не выгнала из дома.

Букинисты живут по всему свету, поэтому для пересылки книг приходится пользоваться услугами "Почты России". До недавнего времени организация эта меня не огорчала сильно, хотя сердце каждый раз замирало, когда перечислишь продавцу 100% предоплаты - тысяч 15, например, и две недели потом гадаешь: дойдет ли бандероль или нет, постучится ли в дверь ко мне почтальон с толстой сумкой на ремне. Долгие сроки доставок, увеличивающиеся в праздники в разы, конечно, тоже вызывают определенное недовольство, но сейчас не об этом...

Везет, как известно, не всегда! Заказав в начале января этого года очередную книгу Ивана Булановского в букинистическом магазине "Глобус" в Сан-Франциско, переведя продавцам 2 тысячи рублей, я опять с волнением стал ждать почтальона с медной бляшкой. Книгу отправили из Америки 11 января. Я ждал месяц, ждал второй, ждал третий, но напрасно! В почтовом ящике находил только платежки и дармовые цветные газеты с портретами амбициозного местного политика, которые некоторые веселые жильцы дома расстилали вместо ковриков под двери своих квартир.

В середине апреля я связался с американцами. Они сказали, что обычно из Сан-Франциско книги доходят в Россию за 8 недель и сообщили мне идентификационный номер моей посылки, с помощью которого я мог бы по сайту "Почты России" отследить судьбу книги. Сайт ответил мне, что про отправление с таким номером ему ничего не известно. Тогда американцы посоветовали сходить в свое почтовое отделение и попросить поискать посылку по углам. Они написали: "Сожалеем, но это уже третий случай с Россией. Один из покупателей долго выяснял, где же его посылка, по номеру она проходила, как если бы была все еще в Сан-Франциско, а она благополучно лежала на почте и ждала, когда он начнет "трясти" почтовых работников, а другой покупатель получил свою посылку после того, как написал письмо в министерство".

На почте сказали, что "трясти" их не надо, что книги у них нет, и посоветовали съездить в другое почтовое отделение, которое где-то рядом с вокзалом, "потрясти" там. Хорошо, не в Москву предложили съездить, поискать в цехе посылок где-нибудь! Вместо разъездов я стал звонить на горячую линию "Почты России". Девушка с приятным голосом посочувствовала мне, сказала, что три месяца ожидания - это однозначно перебор, и рекомендовала опять сходить в свое почтовое отделение, чтобы написать заявление о розыске посылки.

На почту я не пошел, потому что поехал в отпуск. 11 мая исполнилось 4 месяца с отправки книги. Кончились праздники и я отправился писать заявление, вооружившись копиями квитанций почты Штатов, которые Соединенные, которые в Америке, об отправке книги. Зашел я в отделение около шести часов вечера, а вышел без двадцати восемь. Больше часа ушло у почтальона, чтобы обслужить трех стоящих передо мной женщин. Сначала чью-то посылку заклеили желтым скотчем, вместо синего и переклеивали, потом сломались компьютеры и оказалось, что люди разучились на калькуляторе считать, затем какая-то недостача выявилась. Меланхоличный почтальон между делом напевала: "Эх, жизнь моя - жестянка", подкрепляя этим мои грустные думы о той организации, в которой она работает.

Дошла очередь и до меня. Мне опять посочувствовали и предложили... еще подождать! Я предложение не принял, тогда начальница отделения вынесла бланк заявления о розыске на имя руководителя Главпочтмта Владимира. Был конец рабочего дня и начальница в мыслях явно была уже далеко от места работы. Несколько раз почтальоны безрезультатно звали ее, чтобы помочь мне с оформлением. Наконец, с грехом пополам всё написали, начальница сказала, что розыск продлится два месяца, после чего со мной возможно свяжутся. Но уверенности в ее голосе я не почувствовал. Ну, что ж, кто ждал 4 месяца, тому еще два подождать не страшно!

Но уходя из отделения, я услышал еще одно "утешение". Заместитель начальника отделения с сочувствием предположила, что книжка моя сгорела при пожаре в центральном офисе "Почты России" в Москве.

Что-то подсказывает мне, что в ответе на мое заявление о пропаже книги всё спишут именно на этот пожар. Форс-мажор и какие могут тут быть еще претензии! Концы, как говорится, в воду! Правда, можно еще все списать и на название этой злополучной книги из Сан-Франциско. Называется она "Фатум", что в переводе с латинского означает "судьба", "рок".

Такой вот рок! И не только мой, судя по федеральным новостям! На что спишут, интересно, возможное неполучение адресатами тех сотен тонн почтовых отправлений, которые с начала этого года копятся в Москве на таможне, на складах и еще неизвестно где?