«Через 25 лет мы получим то, что сейчас происходит в Париже»
Столичные реформаторы библиотечного дела и владимирские библиотекари поспорили о том, должны ли их учреждения работать с бомжами и мигрантами и регистрировать однополые браки
НовостиАвтор: Анна Хромова17 апреля 2017, 15:19206313
13 апреля во Владимире в рамках дискуссионного проекта «Зерно» состоялась встреча с организатором проекта «Диалоги. Открытая библиотека» Николаем Солодниковым и гендиректором онлайн-проекта о книгах и чтении «Горький», основателем книжного магазина «Фаланстер» Борисом Куприяновым.
Дискуссия была посвящена тому, что происходит с культурой медленного чтения в эпоху соцсетей. А также о современным функциям публичных библиотек, как учреждений заточенных под возрождение утрачиваемых навыков медленного чтения, а вслед за ними — и важных для общества навыков социальной рефлексии.
«Идеальная библиотека - это место, где человек получает бесплатно доступ к знаниям и некий инструмент, при помощи которого эти знания можно получить. Для меня библиотека - я сейчас говорю не о центральной, научной, а о локальной, районной публичной библиотеке - это, безусловно, место объединения района, социальной работы с районом. Это, безусловно, место работы с теми же самыми бездомными, с теми же самыми отверженными, с теми же самыми инвалидами, пенсионерами, мигрантами. И это, наверно, самое демократическое место в стране, самое демократическое учреждение культуры — потому что оно бесплатное. И это, конечно, локальная медиабиблиотека, которая собирает всю информацию о том месте, где она находится. И, главное, представляет ее не в качестве справки, а делится ей. Это как Facebook-оффлайн, если хотите. Это место связи людей. И такие библиотеки в России есть», - сформулировал свою позицию Борис Куприянов.
Борис Куприянов несколько лет посвятил реформированию российских библиотек - соучредитель магазина «Фаланстер» и, вероятно, самый известный в России книготорговец, в течение двух с половиной лет был одним из руководителей Московского библиотечного центра при правительстве столицы, работая в команде главы департамента культуры Москвы Сергея Капкова. Однако после того, как «капковцы» вынуждены были покинуть государственные посты, Куприянов
также покинул госслужбу.
Николай Солодников, в свою очередь, долгое время работал заместителем директора библиотеки Маяковского в Санкт-Петербурге, именно там начинался проект
«Диалоги. Открытая библиотека» - вероятно, самый известный дискуссионный проект современной России.
Из-за тезиса, что современная библиотека обязана выполнять не только образовательные, но и социальные функции (работать с плохо адаптированными в обществе слоями населения), разгорелся жаркий спор.
Особенно руководителей библиотек Владимирской области задели слова Куприянова о том, что они должны работать с людьми без определенного места жительства: «Функции публичной библиотеки сейчас социальные предельно важны. И это единственное учреждение культуры, которое представляет свою услугу бесплатно. Библиотека — это самый демократический гуманитарный институт, который у нас есть. Это просто фантастическая возможность. И поэтому она должна, конечно, заниматься и бомжами в том числе».
«У нас есть такой проект - «Диалоги», мы его долго делали в «Маяковке». И к нам все время приходил один бездомный. Если бы вы видели, как он готовился к этим «Диалогам». Этот человек всегда приходил с прической, видно было, что он надевает на себя то лучшее, что у него есть. У него всегда был с собой листочек с заготовленными вопросами. Я его знал, потому что он клиент нашей общественной организации «Ночлежка» - он живет у них в одной из палаток. Но просто видно было, что такое для него библиотека. Это интеллектуальный праздник, интеллектуальное событие, это радость его жизни. Мне кажется, что как-то так могли выстраиваться эти отношения», — сказал Солодовников, слова которого вызвали у библиотекарей бурю эмоций.
А вот тезис о том, что на базе библиотек должны создаваться полноценные центры культурной адаптации мигрантов, сопротивления у библиотекарей Владимирской области уже не вызвал:
«В Великобритании люди при помощи библиотек адаптируются в национальную культуру.
Это те мигранты, которые хотят чему-то научиться, а не жить в гетто и ходить там у себя в мечети. Те, которые хотят влиться в общество — они идут в библиотеку. Они учат языки, они учат культуру, они читают, они общаются. Вот представьте, в Москве живет два миллиона мигрантов. Я не знаю, сколько во Владимире, но тоже, наверно, немало. Ни одного из них в библиотеке не видно. А половина из них уже натурализованная — их дети являются российскими гражданами. Эти дети растут, они ходят в специальные школы с углубленным изучение узбекского, азербайджанского и прочих языков. Окончив эти школы, они кем станут? Они могут пойти суши делать, работать таксистами или на стройку, дворником или посудомойкой, если повезет — в больницу. А это — огромное количество людей. У которых большой, большой интеллектуальный потенциал. Из которых может родиться Ломоносов совершенно запросто. Ну, может быть, не Ломоносов будет ему фамилия — а какая-то другая. А сейчас у человека сменить свой социальный статус нет возможности никакой. В принципе нет. То есть, мы через 25 лет получим ровно то, что происходит в Париже. Мы получим гетто, где живут люди без будущего. Натурализованные граждане России, как там они — граждане Франции, которым совершенно неинтересна эта страна, а зачастую — враждебна. И мы получим те же самые вещи, которые происходят сейчас во Франции. И прямо сейчас это вопрос решается».
Владимирские библиотекари пояснили, что тезис Бориса Куприянова они в целом разделяют. Более того, несмотря на его публичные нападки и рассказы о неудавшейся реформе, даже начали внедрять его прогрессивные идеи в жизнь. Правда, добиться адекватного отклика от людей, нуждающихся в этих услугах, пока не очень получается.
«У нас при библиотеке создан центр социальной адаптации мигрантов. Мы приобретаем в огромном количестве книги и на языке бывших республик Советского Союза. Мы предлагаем и курсы русского языка, как иностранного. Мы предлагаем консультации по законодательству, и так далее, и тому подобное. Вы думаете, много желающих прийти и получить то, что мы им предлагаем? То есть, готовы ли те люди прийти и взять то, что мы им предлагаем?», - сказала директор Владимирской областной научной библиотеки Татьяна Брагина.
«Многие вещи, о которых вы мечтаете и начали говорить: когда, например, в библиотеки приходят те же дети мигрантов, и библиотекари с ними занимаются и делают домашние задания - как раз-таки наша библиотека этим и занимается. То есть, они уже семьями приходят в этот центр "Дружба", и не только по определенным дням. Они плохо владеют русским языком. Мы им наняли педагога, который рассказывает им о русском языке, как об иностранном», - рассказала Татьяна Сдобникова о новых формах работы владимирского библиотечного центра.
Библиотечные реформаторы много говорили о том, что несмотря на важные просветительные, социальные и коммуникативные функции, у современных библиотек предельно низкий уровень общественного доверия. Именно поэтому говорить о том, что они могут стать полноценными просветительскими и дискуссионными центрами, по мнению Куприянова, пока не приходится:
«Я считаю, что одна из основных функций — это создание городского, районного комьюнити, в рамках которого решились бы, в том числе, политические вопросы. И я считаю, что библиотека должна стать таким навигатором в образовательном информационном процессе. В образовательной среде, которая такая мобильная и многогранная — и библиотека должна без сомнения помогать с этим как-то разбираться. В этом нет ничего нового и революционного. Эту задачу поставил даже Владимир Владимирович Путин — создать гражданское общество в стране. Возобновить диалог. Но доверия к нам никакого нет, потому что мы его не доказали. Весь его запас, который был до этого, мы растеряли. Доверие сначала надо заработать, оно не рождается просто так».
Развивая тезис об уровне доверия граждан, к которому стоило бы стремиться таким государственным учреждениям, как библиотеки, основатель «Фаланстера» рассказал об опыте Англии, на его взгляд, успешнее других внедряющей передовой социальный опыт:
«К вопросу про то, как люди доверяют библиотеке и относятся к библиотеке. Вы знаете, что библиотеки в Англии, например, занимаются светской регистрацией брака — естественно, государственные публичные библиотеки. Как думаете, кто в Лондоне светски регистрирует брак? Правильно, гомосексуалисты. Они приходят регистрировать брак не в цирк, не на площадь, они приходят в библиотеку, потому что они библиотеке доверяют. Потому что это государственное, светское место. Я не призываю вас регистрировать браки меньшинств. Но я рассказываю это к вопросу о доверии к библиотеке. В Скандинавии ситуация еще, между прочим, покруче. Я бы мог много вам про Скандинавию, которая вам близка, рассказать. Сделайте хоть 10% из того, что делает Скандинавия в своих библиотеках, и вас закроют по совершенно другим статьям (смеется - ред.)».
«Доверия, конечно, нет. Тут везде по-разному складывается ситуация — в регионах, в столице и так далее. Что все про нее говорят, все про нее думают, все про нее переживают и так далее. Но если вы спросите людей со стороны, людей другой процессии, другого поколения, другого возраста, то, уверяю вас, вы зачастую услышите мнения, которые вам не совсем понравятся. Правда. Вот смотрите, что сейчас, например, произошло, как только мы заговорили о бездомных. Все без фанатизма надо просто делать. Потому что одна из задач, это сохранение какой-то сердечности, которая есть в нашем обществе. Которая сейчас, как нам кажется, находится на предельно низком уровне по сравнению с иными временами. Но изнутри этого не видно. Потому что, как правило, круг вашего общения — это коллеги и близкие родственники и друзья. И, конечно, изнутри создается впечатление, что библиотека — это центр вселенной», - вторил коллеге Николай Солодников.
«Вы, прежде чем приехать, должны были подготовиться: или поплясать на наших костях, или увидеть то зерно, которое есть в наших владимирских библиотеках», - заявила директор областной молодежной библиотеки Татьяна Сдобникова.
«В наши молодежные библиотеку приходят читать стихи, проводить там чайные церемонии, делать там "квартирники" - мы все это подводим под книгу. Сейчас у нас начинается ремонт всего помещения библиотеки: и оно будет красивое, комфортное, которое думает о своих читателях. У нас был случай, когда гардеробщица не очень вежливо обошлась с ребенком - мы ее тут же уволили. У нас правило такое: в библиотеке должны улыбаться, и не важно как ты себя чувствуешь. То есть, то, чем вы говорите - мы делаем это. Потому что бывают хорошие врачи - бывают плохие врачи. Бывают хорошие учителя - бывают плохие. И среди библиотекарей, безусловно, бывают разные: и библиотеки, и библиотекари. Но говорить в целом о том, что библиотеки закрыть, все порушить, потому что они нехороши - так говорить нельзя. А вам, наверно, по жизни просто не повезло», - вступилась за коллегу директор «научки» Татьяна Брагина.
«Я давно подозреваю об этом!», - парировал Куприянов, вызвав всеобщий хохот.
Рассуждая о том, почему «самый демократичный институт», обладающий внушительными инфраструктурными, информационными и технологическими возможностями, все-таки не может превратиться в центр просвещения и интеллектуальной коммуникации, Борис Куприянов заявил, что все дело в позиции государства, которое «не может или стесняется» сформулировать библиотекам свой заказ.
Московский гость сослался на свежее интервью в
Forbes министра культуры России, в котором Владимир Мединскиц заявляет, что в ближайшей перспективе в библиотеки должна стоять очередь, не отвечая при этом на вопрос, что именно там должно происходить.
«Мне - коммерсанту, спекулянту книжному, она нравится. Потому что он говорит о понятных вещах. Как она может нравиться вам - это вопрос. Дело в том, что государство дает вам задание. Если мы говорим о любом бизнесе, то если человек, например, приходит в магазин, ему не важны проблемы магазина. Ему неважно, какой у магазина долг, ему не важно, какая у магазина аренда. Если он приходит за хлебом - надо, чтобы в магазине был свежий хлеб. И желательно, чтобы продавщица ему не хамила. Но, если он приходит: продавщица - милейшая женщина, а хлеб - черствый, он, скорее всего, в этот магазин больше не пойдет. Ну, может быть, перекинется парой слов с продавщицей. Вы же говорите в своем сообществе о своих вещах. Вы говорите: вы приехали и не подготовились. А я не с вами хочу говорить, библиотекари. А хочу говорить с людьми о чтении - меня это больше волнует. Библиотеки может обсуждать человек с внешней стороны - не с внутренней. Потому что, как у вас все работает внутри - это ваши проблемы. И об этом должен говорить не человек в библиотеке работающий, а человек, который с улицы приходит. Вот я сегодня пришел в библиотеку в Боголюбово, в модельную библиотеку. А она сегодня закрыта, потому что нет электричества», - разошелся Куприянов, доставая мобильный телефон, чтобы продемонстрировать сделанные только что фотографии.
Сам библиотечный реформатор считает, что у библиотеки, несмотря на все современные сложности, одна-единственная базовая функция — работа с чтением. Кроме этого, есть еще и другие - коммуникативная, социальная, медиафункция, функция совместного обучения - коворкинга и другие. А вот превращение библиотек «в бессмысленные культурные центры, с массой дополнительных функций, не работающих на решение основных задач — большая ошибка»:
«Понимаете, государство говорит: мы хотим, чтобы люди шли в библиотеки. Но зачем, мы вам сказать не можем: стесняемся, не знаем, не формулируем. Есть несколько ответов на эти вопросы. К несчастью, вы поставлены в те условия, когда вы сами должны выдумать эту историю: зачем библиотека нужна, а человек этим занимается. Из-за этого на глобальный вопрос о том, для чего все это нужно, вы ответить не очень хотите и не можете. Вы извините, но Третьяковская галерея существует не для того, чтобы туда стояла очередь на выставку Серова. А все-таки из-за Серова, как бы мы к нему не относились. А сама эта очередь — просто неудобное дополнение. Я бы, на месте министра культуры, требовал, чтобы очередей не было, чтобы люди, например, не морозились на улице. Но, я думаю, после того, как он везде расставит очереди, он об этом задумается».
