Главный финансист Владимирской области Вячеслав Кузин, который после отставки вице-губернатора Алексея Конышева отвечает еще и за промышленную и экономическую политику, прокомментировал в интервью Зебра ТВ самые обсуждаемые в последнее время темы.
Дважды первый вице-губернатор Вячеслав Кузин пояснил, что объемы федеральных дотаций, поступающих во Владимирскую область, не зависят напрямую от имени и фамилии губернатора, и заверил, что растущие долги за газ не могут повлиять на программу прокладки газовых труб на территории 33 региона.
Вячеслав Павлович, вот уже недели две люди упорно говорят, что с Владимирской области после отъезда прежнего губернатора Светланы Орловой якобы снимаются деньги, обещанные или уже выделенные по разным федеральным программам. Это, действительно так?
«Слухи ходят тут и там,
А беззубые старухи
Их разносят по умам».
Давайте я так начну. Хотите, возьмите это эпиграфом к нашему с вами разговору.
Дело в том, что никакой такой информации нет. Сейчас расскажу. Сегодня формируются так называемые нацпроекты: по регионам их восемь, и все они прорабатываются. Пока никто не только ничего не снял... Все должно быть распределено во втором чтении федерального бюджета по поручению президента. Деньги идут под показатели - их снять невозможно, потому что они направлены на конкретные достижения.
На примере дорог расскажу. В соответствии с «майском» указом президента мы должны иметь региональные дороги на уровне, по-моему, 52% от нормативного состояния. А у нас сегодня — 48%, поэтому хотят они или не хотят, а деньги нам всё равно дадут, чтобы мы дороги довели до этого самого норматива — меньше их точно не будет. Если взять город Владимир, то в соответствии с новыми правилами, это уже городская агломерация. И там им нужно, вообще, до 85% дорог до нормативного состояния довести. Все это делается не за день, а в течение шести лет, и под это будет финансирование.
Мы сейчас про этот год говорим или про планы на будущее?
Мы говорим об указах президента, про нацпроекты — и это даже не в трёхлетнем бюджете, это на шесть лет. Там прописаны показатели, а деньги идут исключительно на их достижение. И отчётность теперь пойдёт не по деньгам, а по достижению показателей. Можешь денег использовать меньше, но должен достигнуть.
Поэтому ни о каком снижении или увеличении говорить сейчас невозможно. Всю информацию мы получим после принятия федерального бюджета во втором чтении — когда по всем субъектам деньги будут распределены. Поэтому никаких проблем с тем, чтобы что-то снять, что-то куда-то добавить - пока об этом, вообще, речи не идет.
Я слышала про культуру, про спорт. Якобы в этом году уже будет какое-то недофинансирование.
Нет-нет, это не так. Спорт и культура - там есть две темы. Там такая история. Первоначально они намечали одни показатели — и деньги под эти показатели. А потом приняли решение, что достижение этих показателей растянут на два года, а значит, естественно, и выделенные деньги тоже распишут на два года. Но если бы они деньги дали в один год, это даже нереально было достигнуть показателя за такой срок. Это рассматривает правительство: оно не наш субъект рассматривает, а вот именно то, как реализуется указ по целому направлению. И если невозможно что-то выполнить за год, то тогда они говорят: «Давайте ставить срок на два года».
То есть, общий объём-то не уменьшается, просто эти деньги уже раскладываются по годам. Но поймите, что главное сегодня - это не деньги, главное - показатели, которых нужно достигнуть. И отчёт будет по достижению показателей.
Вот, допустим, возьмем аварийное жильё. Нам выделили деньги — и сегодня это, действительно, абсолютно правильное решение. И что у нас они будут, было известно еще в августе, когда к нам приезжал бывший председатель Счётной палаты Степашин. Он же тогда уже озвучил, что 4 миллиарда рублей нам на эти цели выделяют, и, опять же, на длительный период - это происходит не в один год.
А дальше мы должны защитить дорожную карту и программу, как мы будем их реализовывать — в один год, в два или в три. Вот сейчас этим вопросом занимаются наши департаменты. Ну, а наша обязанность - областного бюджета - вести финансирование.
Но, опять же, это будут не просто деньги - это будет конкретное количество квартир, семей, домов, которые мы должны на каждом этапе переселить в благоустроенное жильё. И вот это всё как раз-таки и есть цели, а деньги — это средство для достижения целей. Это и есть смысл нацпроекта: сначала цель и под эту цель - финансовые ресурсы.
И отчёт будет по достижению цели, а не по объёму освоенных денег. Это показывает принципиальную разницу между тем, что было, и тем, что есть. Это всё есть в «майских» указах президента. В наших проектах мы у себя, безусловно, всё уже предусмотрели и сейчас ждём только их второго распределения. Поэтому говорить, что будет меньше, а что будет больше - пока просто это преждевременно. А дальше мы все увидим в трёхлетке.
То есть, разговоры о том, что после отъезда Орловой с Владимирской области якобы сняли федеральное финансирование, на самом деле связаны с тем, что сейчас идет пересмотр принципов финансирования, основанных на задачах, поставленных по-другому?
Идёт изменение принципов достижения целей. Вот я уже сказал, что нам только 4% дорог нужно привести в нормативное состояние, и под эти цели нам будут выделены деньги. Грубо говоря, если у соседнего региона — я не буду сейчас его называть - только 30% в нормативном состоянии, то им нужно будет сделать 20%. Наверное, и денег у них будет больше, потому что до этого у них была ситуация хуже.
Есть общий итоговый показатель, на который в итоге должны выйти все субъекты. Просто Владимирская область выйдет на него раньше. Мы, грубо говоря, выйдем в 2019 году, а та же Ивановская область - к 2024 году. То есть, там вот такая особенность.
И вторая особенность — это городская агломерация Владимир. Дело в том, что раньше были, например, города-полумиллионики, с населением от 500 тысяч человек, которым из федерального бюджета отдельно выделяли деньги. А теперь появилось понятие «городская агломерация».
В эту агломерацию у нас входит не только Владимир со всеми окрестными территориями, но и часть Судогодского, Суздальского районов и так далее. И для этих территорий поставлены более амбициозные цели. Например, дороги в такой агломерации нужно довести до 80% от нормативного состояния. Но это тоже нужно сделать не сразу, а за шесть лет. Конечно, это всё ещё будет и в нацпроектах, и об этом я буду рассказывать на публичных слушаниях.
Но главное, что во втором чтении федерального бюджета президент поручил распределить все средства. Поэтому сегодня, когда я сказал, что «ходят слухи тут и там», а никакой конкретики пока под этим нет. Вся конкретика будет после того, как федеральный бюджет будет принят — федеральный, подчеркиваю. И там будет каждому субъекту по каждому направлению, по каждому нацпроекту, предусмотрены субсидии на их реализацию.
Слухи о снятии федерального финансирования основываются на политическом акценте. Так, всё-таки с политической фигурой, которая возглавляет область, могут быть связаны риски снижения федерального финансирования?
Не могут. Почему не могут? Потому что государство решает государственные задачи. А фамилия, имя, отчество... Возможно, что после того, что положено по закону, может быть что-то дополнительно. Как правило, эти деньги идут из корпораций, еще откуда-то. Ну, вот построили, например, фонтан, не знаю еще чего. Я не исключаю возможность, что, например, была встреча у губернатора Сипягина с руководством Сбербанка, и они о чем-то договорились. У них же это тоже называется «социальные проекты», и они тоже могут здесь поучаствовать. Я не знаю, что и как будет. Или тот же Газпром - они заложили камень для будущего строительства бассейна в Гусе, они там хотели ФОК построить.
Так вот как раз про ФОК в Гусь-Хрустальном тоже говорят, что уже не будут строить.
А как они не будут? Сами заложили. Они же там были? Как же у них совесть-то будет тогда? Там же руководитель, грубо говоря, свою фамилию-имя-отчество поставил. И к нему вполне можно обратиться: «Ты зачем же это сделал?. Ты же тогда обманул жителей!». Не губернатор - Орлова или Сипягин. Ты же приехал туда? Ты заложил этот камень, ты сказал людям, что всё в программе есть. И если ты сегодня от своих слов будешь отказываться, тут уже жители могут, мягко говоря, обратиться к кому угодно вплоть до самых верхов и сказать: «Это чего же вы нас обманываете, народное-то достояние?».
Но это уже другое - это социальная нагрузка бизнеса, о которой мы иногда рассуждаем. Бизнес это делает за счёт собственной прибыли: не за счёт государственных денег, а направляет часть прибыли на социальные проекты.
Чтобы вы понимали, вот построил Сбербанк фонтан (во Владимире — ред.) — это они свою прибыль направили. Не средства населения и не что-то другое, а прибыль, которую они могли направить себе на зарплату, на выплату акционерам дивидендов. Но они приняли решение, что часть этой прибыли будут направлять на такого рода проекты.
Если вы уж заговорили про Сбербанк и про фонтан. Были со Сбербанком какие-то договоренности, которые сейчас область будет реализовывать? В силе остаются какие-то перспективы сотрудничества?
Такое решение принимается каждый раз. Почему? Вот, например, прошла встреча у нового уже губернатора. Они ведь тоже там договорились на перспективу, как будем работать. А потом это же зависит и ещё от состояния самой коммерческой структуры. Они, например, договорились, что «мы будем», а завтра, простите, у них прибыли не будет. Как они смогут это реализовать? Конечно, если у них уменьшилась прибыль или сократилась, то, понятно, что они некоторые социальные проекты отложат на другие периоды. А будет прибыль больше — они могут, наоборот, увеличить. У них ведь на это идёт определённая доля — это решают акционеры. Это даже не Греф принимает решение, а акционеры Сбербанка: грубо говоря, 1% прибыли направить на социальные проекты.
Благодаря таким социальным проектам ведь и налоговая нагрузка на банк снижается?
Больше этот 1% - значит больше денег, меньше 1% - значит, извините, меньше денег. Они сегодня тоже в кризисе находятся, правда? Санкции-то на них тоже давят? Также и Газпром, они же тоже это делают из прибыли. Если эти санкции повлияют на снижение прибыли — наверное, реализация этих проектов оттянется на другое время.
А если вдруг всё сложится так хорошо, что прибыли у них будет больше, то они быстрее реализуют. Потому что они всё равно обязаны выполнить решение своих акционеров и отчитаться, что они эти деньги направили и в той-то и той-то территории уже что-то сделали. А технология там работает именно в таком ключе: этот вопрос в итоге решают акционеры той коммерческой структуры, которая принимает на себя вот эти социальные обязательства. Коммерческие. Помните ситуацию со строительством детского сада? Застройщик принял на себя ответственность построить детский сад.
Вы имеет ввиду ситуацию с детским садом в микрорайоне Веризино города Владимира?
В Веризино, да. Людям продавая жильё, говорили, что будет детсад, а детского сада нет. Есть вопросы, согласитесь? Если нет у тебя таких планов, зачем ты тогда говоришь, что у тебя там будет детский сад, продавая жилье? Ну, ты уж тогда не говори об этом. Но тогда же жилье будет хуже продаваться. Но мы все равно будем этот детский сад строить.
Ходят разговоры, что на заявку о детском саде в микрорайоне Веризино, поданную в Москву, тоже не будет получено финансирование.
Это по федеральной программе «Жилище», где ведется массовое строительство жилья. Заявка туда ушла. Будет это финансирование или не будет, всё равно в этом микрорайоне должен быть построен объект социальной инфраструктуры. А мы сейчас говорим об источниках финансирования. Если бы коммерческая структура построила там детский сад, то она или сама его эксплуатировала, как коммерческая структура, или мы должны были его выкупить у них. То есть, они бесплатно его не отдали все равно, это такая особенность.
Поэтому когда есть социальная нагрузка, то бизнес решает свои проблемы, чтобы лучше продавалось жильё, правда? С другой стороны — они не должны нести потери. Потому что это их собственность, они могут её или купить или сдать в аренду. Или, может, они скажут, что сами будут этим заниматься. Если у них не купят — это ведь тоже бизнес. Вот вы знаете, сколько стоит место в коммерческом детском саду? Говорят, от 30 000 до 50 000 рублей за ребенка. Но в этом процессе уже государство не участвует.
Обязанности выкупать объекты у области нет — это обязанность муниципалитета. Но муниципалитет обязан создать условия, это их полномочия, чтобы, грубо говоря, люди, которые там живут, были обеспечены определённой социальной инфраструктурой. Для этого они утверждают генплан, планировки. И когда выдают разрешение на строительство, все эти вопросы решаются. Но потом начинается: разрешения выдал, дом построил, а всё остальное не сделал. Возникают вопросы: а почему? Это вводит в заблуждение людей, которые, купив квартиры, рассчитывают, что будут места для машин, что когда-то будет построен детский сад, будет построена школа, поликлиника - ведь без этого нельзя жить в городе. И вот все эти вот вопросы решаются на стадии, выдачи разрешения, вот оттуда и вытекают все вопросы.
Но у государства есть одна обязанность: по указу президента мы должны обеспечить местами в детских садах всех детей в возрасте от 3 до 7 лет, но это не значит, что именно в Веризино. Речь идет про город Владимир. Но если не в Веризино, то людям будет неудобно возить своих детей за 1,5 километра. А раз удобнее здесь, то тогда и решаются все эти вопросы: кто, когда и зачем все это будет делать.
Если вернуться к Газпрому. Действительно, у нас долг за газ перед Газпромом опять растёт очень быстро?
Это опять разговор про слухи, которые беззубые старухи разносят по умам. У вас есть квартира? Вы заключили договор с Газпромом? Деньги им платите?
Да.
Ну вот, а у Владимирской области с Газпромом договора нет. Получается, что это ваши договоры заключены лично с Газпромом, и если вы не платите, то как область может за вас отвечать? Мы можем вам попробовать помочь, если вы не заплатили Газпрому за газ, но разве область в данном случае является стороной договора? У области не может быть долга, у области может быть долг только за наши учреждения - школы, больницы, колледжи. И таких долгов у нас нет: все обязанности выполнены, в том числе и перед Газпромом, и перед энергетиками.
В связи с тем, что у жителей Владимирской области и у частных структур копятся долги, программа газификации может быть приостановлена?
Ну, как она может быть приостановлена? Этого не может быть ни при каких обстоятельствах. Ведь они же строят не за счет своих денег, это деньги, которые мы им предоставляем, оплачивая тарифы. Тарифная составляющая - это и есть инвестиции. Сумма этих инвестиций, конечно, зависит от величины наших платежей, и если мы чего-то недоплатили — значит, они просто недополучили инвестиции. Значит, они просто не смогли оплатить в запланированном объеме свои обязанности по строительству. Вот это от чего зависит, а не от прямых долгов.
А прямой долг области… Вы понимаете, что область это территория. Не может территория быть должна за газ и за электроэнергию, территория - не сторона договора. У нас нет договора типа того, что «вы должны нам поставить условный миллион «кубов», а вы нам за миллион «кубов» должны заплатить условный миллион рублей». Такого договора нет. Поэтому, это такое образное выражение «область должна». На самом деле, не область, как таковая, а жители и предприятия области должны за газ.
Но администрация области тоже должна работать с этими предприятиями. А муниципалитеты - с жителями, чтобы они все-таки рассчитывались по своим обязательствам. Потому что иначе — вы всю технологию знаете. Предприятия могут и банкротиться, и меняться собственники — есть разные причины, почему предприятие не платит. Но есть закон и Гражданский кодекс — государство не несет ответственности по обязательствам предприятий. А предприятия, в свою очередь, не несут ответственности по обязательствам государства.
Предыдущие 5 лет эту историю подавали в другом контексте. Что Светлана Орлова все время договаривается с Газпромом от имени Владимирской области. Что решают вопрос с долгами.
Нет, договаривались о другом. Речь шла о реструктуризации долгов, то есть, о том, что Газпром не будет задолжавшие предприятия, грубо говоря, банкротить, трясти, останавливать им подучу газа — вот о чем она договаривалась. Реструктуризация говорит о том, что в течение пяти лет эти долги, которые предприятия накопили, будут гаситься, а за это им не ограничат подачу газа. Вот о чем говорит смысл реструктуризации.
Но там было другое условие: что эти предприятия уж текущие платежи должны оплачивать в полном объеме, и начнут потихоньку гасить основной долг. Как правило, у нас это выполняется. Но появляются новые предприятия, у которых за последние годы тоже появились долги — особенно это касается коммунальной сферы.
Это сложное движение, которое нельзя очень примитивно понимать. А если бы у нас были прямые долги за объекты бюджетной сферы, например, они уже давно не думали бы о нас, а сидели бы в суде. Поэтому да, мы реструктуризируем долги — это делала не только Светлана Юрьевна Орлова, но и Николай Владимирович Виноградов. А теперь этим будет заниматься Владимир Владимирович Сипягин. Но надо понимать, что это мы делаем в интересах жителей. Своего долга у нас нет.
