Как-то пролетая мимо (транзитное мемуарное)

Илья Поляков:
Писатель
Илья_Поляков
Порой мимолетный взгляд такой же цепкий, как любовь с первого взгляда. Так и с восприятием города - моргнул на бегу и запомнил самое для тебя важное. Интересно, а что запоминают про Владимир его транзитные гости
ИСТОРИИ 9 июня 2016, 14:41 3 4990
Марк Шагал "Над городом", 1914-1918 гг. Фрагмент

Я слышал много рассказов о Владимире от коренных и пришлых. Могу и сам уже чего-то рассказать. Но куда интересней мне показались свидетельства тех, кто как бы побывал во Владимире, но вроде и не жил в нем. Кто бывал тут проездом или в командировке. Или жили совсем чуть-чуть. Они же тоже что-то должны были увидеть. Пусть мельком и без фокусировки. Но все же.

Так родился этот коротенький проект. В нем мне помогли люди с Питера и Москвы, Нижнего и Кинешмы, Белгорода и Пскова и еще из нескольких городов бывшего СССР. Спасибо им, что согласились поделиться.

Удивительная это вещь – человеческая память.

Мы, когда приехали во Владимир, долго озирались по сторонам. Искали Волгу. Почему-то казалось, что тут должна протекать Волга. Странная такая уверенность. Клязьма не впечатлила.

Владимирцы смеются над нами, говоря, что у нас то небоскребы, то островки хибар. Странно это слышать от людей, у которых половина города деревянных хибар. Это умильно смотреть, когда приезжаешь в гости к друзьям. Гулять живописно. Но жить тут, как мне кажется, не приведи господь.

Мы приехали с Нижнего. Мама, когда ходила мной беременная, работала маляром на вредном производстве. Я родилась с нарушениями. Во Владимире ходила в детский садик для детей с нарушениями речи. А жили в вагончиках за железной дорогой. В детский сад через железку.

Я ехала с Перми с выставки домой. Помню, что обещала привезти магнитик на холодильник из Владимира. Поезд минут двадцать стоит, что ли. Ночью. Мы еще и выпивали вечером, а тут уже и спать вроде как пора. Помню, что перед вокзалом монастырь какой-то, а внутри ларьки с чепухой и пивом. И все продавцы сбегаются, непонятно откуда, как тараканы, и пытаются тебе что-то втюхать. Неприятно было. Хотя я купила два каких-то дурацких магнита. Один так у меня и висит на холодильнике.

В студентах накружим денег в строяке, а потом в Суздаль медовуху пить. Денег до фига, давай лошадок нанимать. Бабки местные вокруг ходят: «Ишь, купцы приехали!» Весело гуляли. Но во Владимире я что-то все и не бывал. А потом как-то решили из Суздаля туда сорваться. Не очень понравилось. В Суздале веселее.

За рулем полтора десятка лет. До сих пор не знаю даже приблизительно Владимира, хотя езжу транзитом очень часто. А вот как в «Глобус» проехать выучил сразу. Как-то даже не понимаю, что еще в этом городе можно делать.

Приехали с бабушкой к ее подруге школьной. Меня взяли как бы для нагрузки. Каникулы были. Подруга жила в деревянном домике рядом с какой-то церквушкой. Куда-то за Золотые, пешком долго шли. Хорошо помню запах. Кислый хлеб, запах старого хлева, в котором лет двадцать как нет коровы, и мыши. Это основа. А поверх всего стелился запах сушеных трав и тополиной коры – из нее какую-то кровоостанавливающую настойку делали. Я тогда на улице о стекляшку порезалась.

Я в Золотых воротах в музее увидел два арбалета. В школе на экскурсии были. А потом уже взрослый узнал, что оба они охотничьих, даже не боевых. Один вообще камушками стрелял. Почему-то расстроился. В детстве было романтичнее.

В центре в Торговых рядах была студия звукозаписи. У нас в городе не было. Я экономил на завтраках, в школе не ел, откладывал. Потом шел на трассу. Попутку ловил. Там грузовики ходили с призмами за удобрениями во Владимир. Рубль брали. За полдня туда и обратно успевали мотаться. Сразу на студию, кассеты отдашь на запись и домой скорей. Пока родители не узнали.

У нас байдарочный поход по Колокше во Владимире как раз заканчивался. И автобус со школы должен был приехать позднее – его куда-то правление отослало, так что опаздывал. Нам до утра мотаться. Мы в ручную кладь сдали весь хлам. А его много было. И в театр пошли. Были приезжие какие-то. Оперетта называлась «Холопка». Не скажу, что любитель эдаких вещей, но тогда захватило, переживал даже. А в конце оперетты сцена, где все счастливы и все хорошо. Полукругом стоит хор. А перед ним главный герой с героиней. Ясно, что вот-вот поженятся. И счастливый герой пьет кубок и кидает его за спину. На счастье. И этот кубок долетает до одного из хоровых певцов и точно тому по лысине. Тот сразу умильное выражение лица потерял, серьезным сделался. Стоит, глазами лупает. Петь перестал. А залу вроде как и смешно, но никто не смеется – за любовь героев переживают. А когда этот кубок по башке певцу попал, звук получился очень алюминиевый. И сразу понятно, что там такие же чашечки, в каких тогда по всему Союзу в кафе мороженое подавали. С ножкой черной.

В школе нас специально привезли в «Кругозор» и планетарий. В кинотеатре выдали очки. Показывали какое-то стерео-кино, где были добрые ведьмы и тряпичные коты с воронами. Песни пели. Все ахали, а мне не понравилось – глаза устают быстро. В планетарии интересней. Но там шея затекает.

Во Владимир, как, собственно, и в Россию, мы приехали из Алма-Аты – родители туда когда-то по комсомольской путевки отправились на рубль пятаков менять. Что могу сказать? Русских лиц много и холодно.

На областную олимпиаду нас привезли во Владимир в какой-то интернат на Усти-на-Лабе. Ученики были на каникулах, а мы там три дня жили. Туалеты там странные. Принадлежности стояли высоко – к ним по лестнице приходилось подниматься. Получалось, что сидишь выше входной двери. Среднее между королем, горным орлом и идиотом. Мимо интерната девятка ходила, если мне память не изменяет.

Куда-то, вниз от Руслана или Людмилы, – не помню от кого из них именно – стоял комбинат бытового обслуживания. Мне там шили на заказ перед институтом сапоги и черную каракулевую папаху из «Бурды». А еще там шили мужские цветастые сатиновые трусы. Считалось, что очень красивые.

Почему-то все владимирцы гордились водкой «Чайковский», пивом «Лакинское» и салатом «Клязьма». Первые два пункта дрянь редкая, а салат и вправду вкусный.

Мне почему-то казалось, что Владимир должен быть круглым в плане. А он вытянутый, как колбаса. Или Волгоград.

Гуляли на свадьбе. Где-то на улице Балакирева. Ночью молодежь, кто повыносливей, пошли дискотеку искать. Не нашли. Больше ничего не помню и сказать не могу.

С мамой мы приезжали гулять в парк Пушкина. Там детская площадка и аллейки.

Я в первый раз приехал во Владимир на два дня. Родителей перевели в Подмосковье, а меня отправили к родне, что бы в спешке не растоптать. А в Коврове перед этим склады сгорели. Старые, дореволюционные еще. И я перед отъездом, как раз на том пожарище, набрал перьев стальных для ручек, как на почте все писали. И что-то скорешился с местными оболтусами и эти перья горстями раздавал. Из них пики хорошие выходили, а еще ими играть можно было – противный звук такой. Варган после него симфоническим оркестром кажется. На меня потом во дворе все взрослые косились – целый день от этих перьев гул стоял во дворе. А лето, окна у всех открытые.

Раньше на Содышке лодочная станция стояла. Меня туда дядька возил на «Москвиче» на лодках кататься. Как-то под дождь попали. Пришлось под какие-то кусты заплывать. Или на лодках тоже моряки? Тогда заходить. Зашли под кусты, чтобы не намокнуть. Переждали.

Приехали кроссовки покупать для физкультуры в школу. На Факел. А там по рынку ходил такой парень странный с самоваром, чаем и банками кофе. Бизнесил так. Продавцы его знали и улыбались, как только завидят. Такой примечательный парнишка был. Было в нем что-то лукавое от офени.

Во Владимире я запомнил магазин уцененных товаров – я в нем упросил отца купить мне несколько пачек патефонных игл. После в школе год был королем – из них дротики классные выходили. Четыре спички, нитки, кусок бумажки и иголка.

Я приехала в первый раз в феврале 1990 года. Тогда все разваливалось и была сплошная разруха. И грязь, слякоть по всему городу. Машины такие чумазые. Грязища везде. И вышли мы на «Всполье». Гостиница там была партийная. Теперь институт какой-то, кажется. А я и говорю: «Мне тут нравится». А муж: «Что нравится? Ты еще нигде не была, ничего не видела». А я: «Воздух мне тут нравится». И действительно, что-то полюбила этот город. Для молодежи может он и гиблый, а для стариков очень уютный город.

Приехал к брату в Загородный загоститься. Рядом с его домом гениальные зодчие возвели странный пестренький домик с зелеными окнами, этажей в пять-шесть. Некоторые его жители стали счищать этот ядовитый салат с внешней стороны рам. Вид вообще стал лишайный.

Мне понравился Владимир. Не знаю, как сейчас, а тогда он тихий и спокойный был. Домашний весь.

Мы приехали во Владимир специально в магазин. Со стороны Москвы сразу направо в какой-то универсам. Он и сейчас там стоит, надо думать. Отчетливо вижу лимонад «Крем-сода» в стеклянной бутылке. Финики на вес в бумажных кульках. Яблоки «Голден» в сеточке. Обратно возвращались уже вечером, и я хорошо помню приятное ощущение ночной дороги. Мало машин, они шли вереницами, как бы расползались, красные фонари, дремота.

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции