Благодаря губернаторскому постановлению №1542, полностью запрещающему розничную торговлю алкоголя крепостью свыше 16,5%, на восемь первых дней нового 2014 года Владимирская область стала самым трезвым регионом России. Теоретически или практически стала - это вопрос второй. Председатель государственного правового комитета администрации Владимирской области Елена Шаломенцева на пресс-конференции 9 января утверждала, что, посетив несколько магазинов Владимира 5 января, продажу крепких спиртных напитков она не видела. У владимирцев, весело отметивших праздники, это заявление чиновницы кроме ироничной улыбки ничего не вызвало: кто хотел - тот покупал без особых проблем.
А потом оказалось, что губернатор Светлана Орлова вовсе и не хотела превращать нас всех в трезвенников: якобы изначально в постановлении запрет на продажу «горячительного» распространялся только на ночное время. Важное уточнение из документа куда-то пропало, и никто этого не замечал целых 8 дней. В новом постановлении, подписанном губернатором 9 января, уточнение было восстановлено.
2014 год для российских трезвенников - дата вообще особая. 100 лет назад не отдельно взятый регион, а вся страна в один миг стала одной из самых трезвых держав в мире. 18 июля 1914 года – за две недели до начала первой мировой войны император Николай II издал указ, запрещающий производство и продажу всех видов алкогольной продукции на территории России на время мобилизации.
Еще в мае 1914 года властями было принято решение, что в случае объявления мобилизации, в стране введут ограничения на продажу спиртного. Печальный опыт сбора загулявших резервистов в стране уже был: в 1904 году собираясь на войну с Японией, призывники запили по-черному и сроки мобилизации были сорваны. В июле 1914 года «казенки» - питейные заведения - предусмотрительно закрыли и солдат собрали без проблем. Можно было снимать замки с винных лавок, но царя упросили этого не делать, и 22 августа «сухой закон» был продлен до полного завершения военных действий.
Занятная история произошла в мае того же 1914 года в двух деревнях Улыбышево и Подольново (которые потом срослись в одну - Улыбышево) Владимирской губернии. Улыбышевские и подольновские мужики за 2 месяца до императорского указа пожелали ввести у себя – в двух отдельно взятых деревнях - «сухой закон». Надо подчеркнуть, что селения эти были центром Подольской волости, состоящей из 50 деревень. Газета «Старый владимирец» писала:
«18 мая крестьяне подольского сельского общества деревни Подольново и Улыбышево на сельском сходе обсуждали вопрос о поднятии своего экономического положения. Крестьяне пришли к заключению, что одной из причин упадка их экономической жизни является пьянство. Из этого же источника родилось и хулиганство местной молодежи и фабричных рабочих местных серповых фабрик. Ввиду этого крестьяне постановили: ходатайствовать приговором о немедленном закрытии в д. Улыбышево казенной винной лавки и пивной лавки, содержимой наследниками Ермолаева. Решено также строго преследовать могущее появиться шинкарство. Приговор всеми сходчиками подписан. Вместе с тем, на сходе был поднят вопрос об открытии кредитного товарищества. Но решение этого вопроса было отложено до закрытия торговли крепкими напитками и ознакомления с уставом кредитных товариществ и приносимой ими пользой населению».
Теперь сложно сказать, что на самом деле подвигло крестьян на такой шаг: забота ли об экономическом благосостоянии, антиалкогольное ли движение, которое в то время серьезно набирало обороты в России. А может быть, все было гораздо банальнее - мужики встали с утра с жуткого похмелья после какого-нибудь мирского праздника, на котором все перепились, и задумали начать решительный бой с «зеленым змеем». В любом случае, для мужского населения такое поведение не очень характерно.
Скорее всего, ходатайство улыбышевцев осталось бы без последствий. Но их «чаяния» исполнились очень скоро, с началом всеобщей мобилизации в армию.
По понятным причинам особой радости закрытые двери «казенок» у встающих под ружье уже вызвать не могли. За них порадовалась прекрасная половина населения. Нижегородский историк Сергей Белов приводит слова одного человека, который в августе 1914 года во Владимирской губернии наблюдал за неожиданно приподнятым после проведения мобилизации настроением крестьянок:
«Стал их увещевать: «Что вы так веселы? Ваши мужья и дети сражаются и теперь на войне, и, может быть, там жизнь свою положат… Какая тебе радость в этом, если убьют вашего мужа?» На все это собравшиеся женщины выдали в один голос: «Если убьют, она будет плакать одна, а как казенки откроют, придется плакать всем: детям от отцов, женам от мужей, родителям от детей…».
Во Владимире закрылся винный склад (будущий ликеро-водочный завод), на котором производилась водка, ликеры и настойки. Анатолий Дорофеев, старший научный сотрудник ВСМЗ пишет, что 17 сентября 1914 года управляющий акцизными сборами направил предписание о передаче здания завода владимирскому управлению общества Красного Креста. 29 ноября 1914 года завод поступил в ведение Владимирского Дамского комитета. До января 1918 года в нем располагался лазарет для раненных.
Спирт, к слову, со склада никуда не делся. Его хранили в больших цистернах. У местных властей были очень серьезные опасения, что за спиртом рано или поздно придут разъяренные и вооруженные народные массы. Охрана склада, как рассказывает Дорофеев, была усилена:
«Контролирующие органы должны были периодически посещать его по ночам и убеждаться в том, что двери хранилища опломбированы. На складе числилось четыре сторожа, причем по ночам дежурило по два человека. Лица складской администрации, проживавшие в квартирах при складе, должны были периодически проверять бдительность сторожей».
Как считают многие исследователи, «опыт принудительной трезвости» в годы первой мировой войны был весьма успешным. Если в 1913 году на одного человека в России приходилось в среднем 4,7 литра спирта, то в 1915 году - всего 0,2 литра. Очевидно, что потребление подпольного самогона и других суррогатов, резко возросшее с введением «сухого закона», в эту статистику не попало.
Исследователями всегда подчеркивается, что во время "сухого закона"начала прошлого века резко уменьшилось количество преступлений «по пьяни», число самоубийств, а так же психозов и других болезней на почве алкоголизма. Отмечается, что увеличились производительность труда и число денежных вкладов в сберкассы. Историк Сергей Белов пишет, что во Владимирской губернии насчитали аж 12 плюсов от введения «сухого закона». Среди них то, что «сходы ведутся толково, без криков», уменьшилась заболеваемость, в том числе венерическими заболеваниями, поднялся умственный уровень крестьян, в деревню стали проникать книги и газеты, «начинает забываться обычная поножовщина».
Настоящий гимн «сухому закону» составили члены Государственной Думы крестьяне И. Евсеев и П. Макогон, внесшие в 1915 году в Думу законопроект «Об утверждении на вечные времена в Российском государстве трезвости». В пояснительной записке крестьянские депутаты написали:
«Сказка о трезвости - этом преддверии земного рая - стала на Руси правдой. Понизилась преступность, затихло хулиганство, сократилось нищенство, опустели тюрьмы, освободились больницы, настал мир в семьях, поднялась производительность труда, явился достаток.
Несмотря на пережитые потрясения, деревня сохранила и хозяйственную устойчивость и бодрое настроение, облегчённый от тяжкой ноши - пьянства, сразу поднялся и вырос русский народ.
Да будет стыдно всем тем, которые говорили, что трезвость в народе немыслима, что она не достигается запрещением.
Не полумеры нужны для этого, а одна решительная бесповоротная мера: изъять алкоголь из свободного обращения в человеческом обществе на вечные времена».