Лысая обезьяна

Николай Лившиц:
начальник отдела ВСМЗ по связям со СМИ
livshitc
С большей или меньшей степенью уверенности можно утверждать, что в будущем политики будут преимущественно лысые и не страдающие худобой. Лысые - это перспективная ветвь эволюции
ИСТОРИИ 20 сентября 2013, 10:49 3 18407

Детей рядом нет? Точно? Хорошо. А то тема у нас, знаете… На восемнадцать с плюсом. Хотя, вроде бы, ничего крамольного. Чисто научная тема. Вы - с научной точки зрения, конечно - никогда не задумывались, почему звери могут это самое один раз в году, а человек практически неограниченно? Я про интимные отношения. Продолжение рода и все такое. У зверей - гон, короткое время любовных игр, а дальше всё, финиш, капут - наступила осень, зацвела капуста. А человеку - осень не осень, зима не зима, он всегда бодр и весел, ежели, конечно, здоровье позволяет. Не задумывались, нет? А вот двое точно задумывались. Это Моррис и Никонов.

Моррис – американский ученый. Видный антрополог. А Никонов – писатель. И журналист. Первый выдал научный труд под названием «Лысая обезьяна». А второй – изложил моррисовскую теорию в книге «Апгрейд обезьяны». Теория вкратце такова. Раньше, миллионы лет назад, человек – точнее, его дальний предок – вовсе не на суше жил. А на мелководье. Климат позволял. Морей много было, причем теплых. И условия там подходящие: хищников мало, еды навалом. Вот пращуры на отмелях и паслись. Отсюда наше прямохождение (в воде на карачках несподобно), отсюда отсутствие шерсти на теле (зачем в воде шерсть?).

Но только время шло, климат менялся. Моря отступали. Холодало. Пришла пора стать ногами на твердую землю. Стали. Только неуютной была та земля. От хищников спасайся, еду добывай, а корешки копать да за зверьём бегать - это тебе не устриц по лиманам загребать – всё гораздо сложнее. А главное, женщинам было тяжко. Мужики - они что? Они дело известное: гон прошёл, и разбрелись. Только ручкой помахали. А женщинам, между прочим, детей растить. Кормить их, между прочим. В одиночку – хоть вой. Вот природа и расстаралась: путем, конечно, длительной эволюции дала слабому полу возможность удерживать мужчин при себе не какое-то время, а круглый год. Растянула, так сказать, процесс гона на двенадцать месяцев. Вот, мол, вам, нате-ка. И суровые парни доледниковой эпохи ручками больше не махали – трудились в поте лица, добывая харчи для детей и любимых. Валили мамонтов и шерстистых носорогов.

Такая вот веселая теория. Но пока она тянет на шестнадцать с плюсом. На восемнадцать - дальше. Решив задачку о круглогодичной способности Homo Sapiens воспроизводить себе подобных, антрополог Моррис, можно сказать, совсем разухарился и задумался вот еще над какой коллизией. У самок млекопитающих, в том числе приматов, к которым человек относится (прошу прощения у людей верующих - это теория для атеистов) молочные железы приобретают зримые формы только в период вскармливания потомства. А у женщин – не так. У женщин, пардон, всегда есть что приоткрыть в декольте. Рожали они, не рожали, кормят, не кормят – неважно. Есть и все тут. «С чего бы?» - озадачился Моррис. «А я знаю почему!» - встрял Никонов и вывел ответ в своей книге.

Он его так выявил, что на месте женщин я бы на него, наверное, немножко обиделся бы. Он понаблюдал за поведением обезьян, ближайших наших сородичей среди класса млекопитающих, ткнул пальцем в сторону самки мадрила и сказал: вот! Пытливым взглядом писателя и журналиста он разглядел тыльную часть мадрилихи. И заметил, что у нее вокруг гениталий имеется ярко-красное пятно, окаймленное белыми точками. Тот же рисунок наличествовал на груди самки - обнаженный от шерсти ярко-красный участок кожи с белыми бугорками по краям. «Дело в том, что эти обезьяны проводят большую часть жизни сидя. То есть область гениталий они видят редко. Поэтому для стимуляции размножения сексуальные сигналы и были продублированы эволюцией, ведь именно их характерный вид вызывает у мандрилов и бабуинов сексуальное возбуждение. Видимо, с людьми произошла та же история… И сейчас два полушария женских грудей дублируют полушария ягодиц» - сделал вывод Никонов.

Всё, всё, всё. Отходим от скользкой темы. Значок с символом «18+» можно убрать. Я это к тому всё излагал, что, познакомившись с теориями Морриса-Никонова, тоже захотел приобщиться к миру большой науки. Тоже решил не уходить в сторону от столбовой дороги прогресса. Но поскольку эти два светлых ума практически не оставили темных пятен в вопросах эволюции наиболее привлекательных мест человеческого тела, мне остается только строить догадки на будущее, да и то в довольно узкой области, касающейся развития организма людей редкой профессии - политиков. Ведь политики, подумалось мне, часто находятся в той же ситуации, что и прародительницы нынешних дам, покинувшие мелководье и пока не обретшие круглогодичную способность удерживать кормильца. Для того чтобы питаться без проблем, политикам крайне необходимо с определенной регулярностью заручаться поддержкой электората. Потеря народной любви – потеря кормовой базы. Жалко. Надо сохранять. А как?

Учитывая, что у основной массы политиков, как правило, один и тот же лексикон, более или менее схожая форма одежды, кардинально отстроиться от конкурентов можно только одним – лицом, то есть частью тела, от одежды свободной. Рассчитывать на индивидуальные черты рискованно и ненадежно: вкусы у людей разные, на всех не угодишь, кто-то любит блондинов, кто-то брюнетов, кому-то подавай брутальных, а иным – с фейсом Гарри Поттера. Доверять же своё будущее и будущее своих потомков слепой фортуне – верный шанс остаться в дураках. К тому же природа, выполняя корпоративный заказ, не будет размениваться по мелочам – уж одарит, так всех. Это как с бюстом - красивая ты, некрасивая, рожала, нет ли – получи!

И вот, следуя теории Морриса-Никонова, можно осторожно предположить, что эволюция проделает с золотыми головушками политиков всего мира ту же штуку, что она миллионы лет назад выкинула с женским полом – зачем выдумывать новое, если уже есть проверенная эффективная стратегия? Стратегия, включающая базовые сексуальные ориентиры. Природные. Коренные. От которых никуда не деться. То есть она будет формировать из голов политиков нечто весьма привлекательное с точки зрения любого здорового человека. И с большей или меньшей степенью уверенности можно утверждать, что в будущем политики будут преимущественно лысые и не страдающие худобой. Лысые – это перспективная ветвь эволюции, вот что.

Конечно, версия не без изъянов. Оппонентам есть над чем поострить. Какой-нибудь умник тут же Америку в пример приведет: у них, мол, большой опыт демократии, двести с лишним лет президентов выбирают, а еще ни одного лысого в Овальный кабинет не ввели. Но, во-первых эволюция – штука долгая, тут двести лет маловато, тут тысячи и миллионы нужны. А во-вторых, американцы как выбирают? Рационально. Пообещает им иной баламут налоги снизить, они тут же к калькуляторам - чик, чик, посчитали - годится, можно голосовать! А мы как выбираем? Сердцем! Это у нас любовь, у нас близость к природе, у нас стремление к естеству, а у них, черт его знает, арифметика одна. Поэтому, как говорил один отечественный политик, приезжайте-ка к нам лет эдак через двадцать пять… миллионов. А он знал, о чем говорил. Он лысый был. Умный, значит.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции