Штильмарк из Салехарда

Николай Лившиц:
начальник отдела ВСМЗ по связям со СМИ
livshitc
В детстве мы с замиранием сердца склонялись над картой спрятанных пиратами сокровищ. Сегодня изучаем карту отеля...
ИСТОРИИ 7 ноября 2012, 14:26 3 3953
В детстве мы читали Жюль Верна, Майн Рида, Луи Буссенара. Позже – Керама, Даррелла, Хейердала. Одна из заветных книг детства - «Наследник из Калькутты». Толстая. Интересная. Захватывающая. Кого там только не было: пираты, иезуиты, индейцы… Автора звали – Штильмарк. Я думал – иностранец. Какой-нибудь путешественник. Авантюрист. Сорвиголова. Оказалось, нет. Просто зэк. Написал по просьбе старшего нарядчика роман. Штильмарк не жил в XVIII веке. Не бороздил моря. Не видел Англию, Испанию и Североамериканские колонии. В Салехарде были колонии, но – не Североамериканские. Штильмарк все это выдумал. Когда я это узнал, мне было жаль Штильмарка. Я убеждал себя, что должен увидеть все сам. Все эти миры, созданные любимыми авторами. Острова Тихого океана. Пирамиды майя. Развалины Трои.

Прошло время. Мы многое можем. К примеру, махнуть за границу. На «Одноклассниках» или в другой соцсети масса карточек - доказательства наших побед: «я в Египте», «я в Греции», «я где-то еще». При обширной географии содержание снимков схоже: море, шезлонги, ресторан; ресторан, шезлонги, море. Некоторые все же добрались до Города Мертвых. Снялись на фоне храма царицы Хатшепсут. Остальное – за кадром: адская жара, пять часов в душном автобусе, открывшийся у ребенка понос. Море, шезлонги, ресторан; ресторан, шезлонги, море. В детстве мы с замиранием сердца склонялись над картой спрятанных пиратами сокровищ. Сегодня изучаем карту отеля: «Какая береговая линия?», «Далеко ли до аэропорта?», «Сколько бассейнов?». Ушла романтика. Остался отдых по прейскуранту.

Думаю, в старости, если до нее доживу, буду поминать себя нынешнего без симпатии. Так же, как сегодня не питаю добрых чувств к тому глупцу, которым был лет двадцать назад. Почему так? Потому что, мечтая, шел не за мечтой, а по глубокой колее обыденности. Один мудрый человек сказал так: «Представь себе, что все мы едем в одном поезде, который везет нас к исполнению желаний. Но на каждой станции кто-то выходит. Эти люди хотят удобства и комфорта. Они хотят остановиться потому, что уже достаточно поездили, или потому, что им нравится в этом месте. При этом они упускают из виду, что поезд мог бы отвезти их в еще более красивые и удобные места. Выходя, они лишают себя всех тех вещей, которые облагораживают нашу жизнь. Тех вещей, ради которых стоит жить».

В старости, если до нее доживу, я наверняка спрошу себя нынешнего и еще того, прежнего, двадцатилетнего дуралея: «Ну, что? Почему ты ехал так мало? Почему выскочил на этом унылом полустанке? Что тебя остановило?» Двадцатилетний дуралей начнет что-то лепетать об обстоятельствах, о лихих 90-х, о том, как трудно было учиться и найти работу. Я нынешний веско заявлю о необходимости кормить семью. Может, сошлюсь на экономический кризис. Или назову имена, которые как будто что-то предопределили: начну, пожалуй, с Путина, а закончу Виноградовым или Киселевым. И тот, который старый, досадливо и резко оборвет этого, нынешнего: «Болван! Они ничего не решали в нашей с тобой жизни. Они ехали в другом поезде». А на дуралея из 90-х даже не посмотрит.

В одной западной песенке рассказывается о человеке, который отправился в соседний квартал, чтобы купить сигарет. По пути у него родилась странная мысль: «А что, если взять и махнуть в Нью-Йорк?». Паспорт с собой, денег достаточно. Он мечтал об этом всю жизнь. Человек во всех красках расписывает себе последствия своего сумасшедшего поступка... а потом покупает сигареты и идет домой. Такой вот простой сюжет. Очень простой. Наверное, каждый из нас порой хочет снова запрыгнуть в поезд, мчащийся в неизвестность. Но - мы смолим сигареты. Что ж, все банально. Смешно только, почему мне было жаль беднягу Штильмарка? У него почти не было выбора: либо пиши роман, либо превращайся в лагерную пыль, а он создал целый блистательный мир, вдохновлявший и заставлявший мечтать миллионы советских мальчишек. У меня выбор есть. Но почему-то зримое его воплощение не выходит из известных рамок: море, шезлонги, ресторан; ресторан, шезлонги, море.