Во Владимирской области крайне неудовлетворительный уровень подготовки специалистов для проектирования объектов капитального строительства, при этом любой проектировщик со знаниями чуть выше ноля востребован в других регионах в силу тотальной нехватки профессионалов в этой отрасли в целом по России. Об этом зашла речь на встрече временно исполняющего обязанности губернатора Александра Авдеева с представителями стройкомплекса региона.
Диалог длился полтора часа. Треть этого времени участники дискуссии потратили на рассуждения о том, что квалификация государственных и муниципальных заказчиков объектов капитального строительства в социальной сфере оставляет желать лучшего, что приводит к некачественно составленным техническим заданиям. Более того, проектировщики составляют документацию таким образом, что подрядчикам приходится выполнять не предусмотренные проектами работы, из-за чего затягиваются сроки сдачи объектов и повышается их стоимости.
Строители и врио губернатора договорились проработать вопрос о том, чтобы с помощью Торгово-промышленной палаты Владимирской области и других заинтересованных организаций создать в регионе обучающие программы для заказчиков и проектировщиков.
Кроме этого, участники встречи подняли вопрос о росте стоимости строительных материалов, что приводит к тому, что подрядчики отказываются участвовать в торгах, так как не хотят заведомо работать с убытками. Результатом дискуссии стало предложение создать во Владимирской области саморегулируемую организацию производителей строительных материалов, чтобы можно было определиться, какую номенклатуру региональные предприятия могут производить сами, а какую — закупать в других регионах.
Зебра ТВ приводит максимально возможный краткий пересказ этого фрагмента встречи врио губернатора Александра Авдеева с представителями строительной отрасли с изложением высказываний предпринимателей и с дословными цитатами главы региона.
***
Муниципальные и государственные заказчики сталкиваются со срывом закупочных процедур: подрядчики просто не выходят на торги, аргументируя это тем, что цены, заложенные в смету, очень низкие, и они не готовы работать себе в убыток.
Действующая модель расчета цены контрактов не успевает за постоянно меняющейся рыночной ситуацией. Решить проблему можно было бы с переходом на ресурсно-индексную модель определения стоимости работ, но её введение откладывается.
Нужно организовать работу с производителями и поставщиками строительных материалов в части оперативного предоставления актуальных цен, но нормативной базы, влекущей негативные последствия для организаций, которые эти сведения не предоставляют, до сих пор нет. В итоге заказчики пытаются, привлекая подрядчиков, обещать им возможность увеличения цены контракты, исполнители опасаются идти на это, имея определенный опыт работы с государственными заказчиками.
Другая проблема — качество проектировщиков.
Даже когда подрядчики выходят на объекты, они практически каждый раз сталкиваются с тем, что появляются работы, которые не были учтены в первоначальной документации, и, соответственно, не заложены в смету.
Это говорит о низком уровне подготовки проектной документации, о недостаточной квалификации государственных заказчиков, которые зачастую даже не знают, что они должны написать в техзадании, не говоря уже о том, что они не знают, как принять выполненные работы.
Это приводит к тому, что подрядчики встают перед выбором: либо выполнить работы строго по контракту, но в ущерб качеству и безопасности объекта, либо же выходить на какую-то договоренность с заказчиком и выполнять эти работы в расчете на то, что в дальнейшем они будут каким-то образом оплачены. Но это всегда риск уже для заказчика.
Необходимо повысить профессиональный уровень заказчиков через их обучение, или, может быть, создание единого заказчика.
Александр Авдеев:
«Если вспомнить, когда это началось, лет 10-15 назад, с того, что на уровне Минрегиона начали анализировать, когда пошли коррупционные всякие дела. Почему? Условно, в какой-нибудь Самаре детский сад строят за 200 миллионов, а в Казани — уже за 350 миллионов при той же ёмкости. Пришли к тому, чтобы использовать типовые проекты повторного применения и примерно в одной ценовой категории, чтобы было понятно, что не хрустальные замки строятся, а внутри не скрыта норма по коррупции.
Тем не менее это не сняло проблему с тем, что квалификация заказчика и вообще написание технического грамотного задания настолько низкая, что от этого страдает потом проектирование, и, соответственно, уже сами строительно-монтажные работы.
Что, мне кажется, надо делать? Согласен, что с точки зрения квалификации заказчиков надо, наверно, проводить обучающие семинары, разъясняющие, показывающие на каких-то примерах, какие разделы надо учитывать, чего нельзя забывать.
К сожалению, и качество проектирование очень низкое. Это скорее я у вас бы хотел спросить: в чем причина? Я не могу пальцем показать на всех, но я к тому, что, к сожалению, мы сталкиваемся с тем, что и старые именитые организации потеряли качество проектирования, а новые вообще иногда, прошу прощения, халтурят, мягко говоря, соответственно, и все потом мучаются».
Большие вопросы к преподаванию в вузах, где в основном учат рисовать красивые 3D модели. Современные архитекторы очень слабо владеют знаниями конструкций, строительной механики и физики. Для них сопромат — это что-то очень далекое, хотя раньше архитекторы это знали как Отче наш.
Вторая причина — отток кадров. Специалисты, которые наработали себе хоть какое-то имя, уезжают, работают даже на аутсорсинге, онлайн, например, с заказчиками из Санкт-Петербурга или Казани. То есть, даже плохой проектировщик, но со знаниями выше ноля, уже востребован, потому что в стране в целом их не хватает.
Другая проблема — это сроки. Финансирование должно пройти в течение года, поэтому работы по проектированию выставляются на торги, как правило, в марте. На проектирование объектов капитального строительства отводиться не менее 6 месяцев — такие нормативы действуют ещё с советских времён.
Но после получения технического задания и начала контрактных отношений с муниципалитетами, выясняется, что технических условий нет, а типовой проект повторного применения, который предусматривал использование отопления на электроэнергии, вдруг требует строительства модульной котельной. Это приводит к затягиванию сроков выполнения работ.
Прохождение государственной экспертизы занимает два месяца, и если экспертов что-то не устраивает, то они могут потребовать продления сроков выдачи заключений на 20 дней. Это тоже затягивает выполнение работ.
Александр Авдеев:
«У меня есть предложение. Может быть, подумаем над тем, чтобы организовать какую-то школу заказчика, школу проектировщика совместно с региональным Центром компетенций, с ВЛГУ и с практикующими людьми, которые говорят: “В июне собираем со всех муниципалитетов заказчиков, кто работает по государственному заказу, по капитальному строительству и так далее, и прямо по пунктам разбираем типичные проблемы, кто [чего] не учел. Почему о геологии вообще забыли? Почему расчет конструкций такой, что крыша вообще держится в воздухе?” И пройтись по другим типичным ошибкам при подготовке технического задания. Нам надо будет такую группу собрать. Мы даже это профинансируем - проблем нет. Будем там раз в месяц собирать и обучать заказчиков тому, чтобы более качественно готовить материалы для проектирования, для размещения госзаказа, муниципального заказа и так далее. Может быть, потихоньку месяц за месяцем, год за годом квалификация будет повышаться.
Что сейчас мне кажется наиболее перспективным с точки зрения федерального закона №44 о контрактной системе закупок для государственных и муниципальных нужд? Это объединение ПИР [проектно-изыскательских работы] и СМР [строительно-монтажных работ]. Понятно, что не всегда это может быть и правильно, но сдается мне, что для сложных объектов, наверно, это сейчас возможно. Особенно когда нужно технические решения менять в силу конъюнктуры, когда нет такого металла, нет такого оборудования или еще чего-то. Приходится заменять в процессе строймонтажа, не возвращаясь в стадию проектирования, перепроектирования и так далее. Плюс с этим конъюнктурным анализом даже не успеваешь сметы готовить. А смысл их готовить? Ты месяц готовишь, месяц проверяешь, а цены опять поползли вверх. Я думаю, что мы сейчас находимся в такой нестабильной ситуации, что бессмысленно пересчитывать сметы, поэтому и сейчас корректировку можно вести в процессе уже строительно-монтажных работ.
Но давайте честно. Что сейчас ресурсно-индексно можно предсказать [по стоимости строительных материалов]? Металл шарахается [в цене], древесина шарахается. Какие индексы и когда они сработают? Когда будет стабильно»?
Во Владимирской области есть саморегулируемые организации строителей и проектировщиков, но объединения производителей стройматериалов нет. Возможно, оно появится в ближайшее время при посредничестве Торгово-промышленной палаты.
Александр Авдеев:
Производители стройматериалов заявляют о том, что неграмотно составленные проекты приводят не только к необходимости выполнения непредвиденных работ, но и к перерасходу материалов в основном металла.
Что касается стоимости железобетона и товарного бетона, то производители очень сильно зависят от цен на инертные материалы — например, щебень и песок. Ситуация в этом вопросе осложнилась тем, что, в связи со строительством трассы М-12, «все карьеры выгребли туда». Производители стройматериалов считают, что у Владимирской области есть возможности увеличить мощности добычи на карьерах. Поставщики инертных материалов постоянно повышают цены ссылаясь на подорожание запчастей и необходимость проводить ремонтные работы на производственных мощностях.
Александр Авдеев:
«Запчасти выросли [в цене] – это правда. Как ни странно, растет заработная плата, потому что работать сложно, мало людей, есть дефицит кадров. Я бы не сказал, что это какая-то жадность, а уже потребность. [У них мысли приблизительно такие:] “Ага, спрос растет – мне нужно инвестировать в дробилки, в технику. Техника подорожала в два раза. Соответственно, сейчас у меня есть ажиотаж вокруг М-12, через два года он закончится. Я должен отбить эти деньги за эти два года. Я купил новую технику, повысил объемы производства, но должен их отбить за это время”. Вот [отсюда] вам [и] цена.
К примеру, я был во Владимире на нашем карьероуправлении. У них есть перспективы развития новых месторождений, но это опять инвестиции. Если бы они это делали год назад, они сейчас бы успели к тому, чтобы повышено выдать материалы. А М-12 надо строить, рынок и так далее. Они только через год развернутся. Ковровское карьероуправление, насколько я знаю, они пошире, более мобильны - у них три больших карьера, есть чем заниматься».
На встрече представителей строительной отрасли с врио губернатора прозвучало, что на рост цен на стройматериалы очень сильно влияют «Российские железные дороги», которые теряют вагоны, чего никогда не было.
Александр Авдеев:
«Для того, чтобы было понимание, все это прекрасно наблюдают. Возьмите сейчас какой-нибудь перекресток с пропускной способностью в 400 автомобилей и 300 людей в час, просто посмотрите, что будет происходить, если отключить на час светофор. Происходит то же самое в системе товаропроводящей вообще в стране. Куда бежать? Раньше в Турцию никто не ехал, сейчас все забито. Раньше в Китай 12 составов [отправляли в единицу времени], сейчас надо пропустить 40, а уже Транссиб не справляется. А светофоры не работают до сих пор. У всех просто потребность жуткая. Где-то застряли вагоны, где-то они стоят на границе, не могут проехать в сторону Калининграда, понимаете. Все связано.
[Ситуация не исправится], пока светофор не включат, пока правила не выстроятся, пока не будет понятно, что на Китай идет, куда уголь отгружать, который не отгружают никуда, сейчас Европа его не берет, куда древесину везти, ее никуда не везут, что с зерном, что с металлом, что с китайским направлением, что с новороссийским направлением. Пока правила не включатся, это все будет в таком состоянии.
Сейчас турбулентность, к сожалению. Важно собрать наш кластер производства стройматериалов, понять, какие ниши мы занимаем и это точно наше, чтобы мы могли сказать: “Ребята, у нас такие заказчики. Вот у нас есть площадка. Стройте завод санфаянса, мебели”. Хотя мебель у нас делают, но, допустим, мебель для ванных комнат не делают.
И как раз будет более-менее понятно, как мониторить цены, из чего они складываются. Есть зависимость внешнеобластная [по ряду наименований стройматериалов], и, собственно, понятно, почему мы [от этого] зависим. Не хотим зависеть – надо на два года озадачиться, что построить здесь».
Telegram-канал Зебра ТВ: новости в удобном формате.
