Место захоронения дворянина Владимира Семеновича Храповицкого, умершего в эмиграции буквально до сегодняшнего дня «неизвестно где и в каком году», владимирские музейщики искали давно. Поиски в основном велись во Франции — потому что именно с юга Франции были последние письма супруги Храповицкого, Елизаветы Ивановны (место ее могилы неизвестно до сих пор, и его непременно будут продолжать искать).
Судьбе было угодно, чтобы прах нашего знаменитого земляка нашли судогодские энтузиасты, краеведы-любители. А помогли им в этом друзья-единомышленники. Несколько лет назад Наталья Знахуренко и ее друг создали в интернете ресурс «Дом без ключей» - сайт краеведческой тематики, где выкладывали свои материалы, в том числе и по усадьбе Храповицких. Постепенно возникло интернет-сообщество любителей истории. И вот один из пользователей, житель Тулы Игорь Амелютин вечером 12-го октября прислал Наталье письмо. Где была настоящая сенсация, связанная с историей семьи Храповицких.
Оказывается, еще в 2010 году вышла в свет книга «Русский некрополь в Висбадене». Ее автор — Николай Дубовицкий, француз русского происхождения, краевед. Это издание случайно оказалось в стопке литературы, которую Амелютин приобрел на ярмарке в Москве. Именно в этом путеводителе по старинному русскому кладбищу, находящемуся на территории земли Гессен в Германии, есть указание на участок, где расположена могила Храповицкого.
В «соседях» у владимирского дворянина - отпрыски царской фамилии, самых известных дворянских семей. Вообще, история этого кладбища вокруг церкви Святой Елизаветы уникальная. И, как часто бывает, это история большой любви, материальное воплощение трагического и недолгого семейного счастья внучки Павла Первого Елизаветы Михайловны и немецкого князя Адольфа Нассауского.
Землю вокруг церкви выкупил Николай Второй, благодаря этому русское дворянское кладбище сохранилось (на нем 760 захоронений, 80 могил, увы, оказались утраченными). Сегодня это собственность общины Русской православной церкви за рубежом. Фотографии места, где упокоился Храповицкий, у музейщиков пока нет, но это не надолго. Письма русским энтузиастам, занимающимся сохранением этого кладбища, отправлены, в ближайшее время туда поедут сотрудники Владимиро-Суздальского музея-заповедника.
Доподлинно известно, что Владимир Храповицкий умер в нищете, и его могилу вряд ли венчает шикарное надгробие - это простой крест, который наверняка сегодня представляет собой не самое презентабельное зрелище. Музейщики уже решили - подобно тому, как облагородили французское последнее пристанище владимирского градоначальника Николая Сомова, благодарные потомки должны позаботиться и о сохранении памяти о Владимире Храповицком. Скинутся на это дело горожане, или сами музейщики это сделают — но памятная табличка на могилу будет изготовлена. Для того, чтобы собрать часть средств, ВСМЗ думает провести благотворительный бал, выручка от продажи билетов пойдет и на надгробную плиту, и на билеты в Висбаден для краеведов, принявших непосредственное участие в поисках могилы Храповицкого.
Гендиректор ВСМЗ Светлана Мельникова уверена, что эта находка дает историкам шанс узнать больше о том, как складывалась судьба четы Храповицких после эмиграции из России. А секретов еще много, уверены музейщики. Например, вполне вероятно, что жизненные пути Владимира и Елизаветы Храповицких разошлись еще до их отъезда из страны.
Писать неизвестные страницы истории семьи Храповицких нужно, с прицелом на будущее. В том смысле, что если вдруг разрушенная усадьба все же станет частью музейной империи — то «хранителям старины глубокой» будет что рассказать и показать туристам. В общем, лучшим памятником одному из «мужчин, на чьих плечах стояла Россия», будет восстановление имения, которое, несмотря на свое нынешнее состояние, благодаря тем же судогодским краеведам вошло в ТОП-30 российских достопримечательностей, уверена Мельникова.
В очередной раз «большой совет» по усадьбе назначен на 22 октября. Мельникову вызывают в Министерство культуры, где она презентует федералам даже не концепцию (экономических расчетов и начертанного проекта, разумеется, нет), а «сформулированную систему предложений по использованию усадьбы Храповицкого».
В общем, музейщики готовы принять «графские развалины» под свое крыло, но при условии выделения финансирования на их восстановление. По поводу которого Мельникова - «хмурый оптимист».
Возрождение усадьбы Храповицкого, по мнению гендиректора ВСМЗ, способно «изменить всю туристическую палитру 33-го региона, придать ей новые краски». Как когда-то Храповицкий дал жителям окрестных деревень работу и жилье, так и сегодня имение может придать «новый импульс жизни Судогды».
В случае с усадьбой, полагает Мельникова, может сработать схема частно-государственного партнерства. По типу того, как воссоздавали усыпальницу Пожарского в Суздале. То есть — Фонд, инвесторы-попечители, общенародный сбор средств. И бизнес на имени Храповицкого — гостиничный, ресторанный, сувенирный... «Я не призываю растаскивать имя Храповицкого на конфетные коробки», - говорит Светлана Мельникова. Но материальные свидетельства визита в созданную им «владимирскую Европу» - это тоже «крючочки, за которые держится та самая историческая память».
.jpg)
