В июне 2014 года в Россию хлынули потоки вынужденных переселенцев из Украины. Они пересекали границу с Ростовской областью, откуда затем распределялись по регионам страны. Среди регионов, которые приютили у себя граждан соседнего государства, и Владимирская область.
С появлением первых украинских переселенцев в детском санатории на улице Стрелецкой города Владимира, неравнодушные жители областного центра стали помогать попавшим в трудную жизненную ситуацию вынужденным гостям. Одним из таких альтруистов стала и Оксана Мельникова, которая впоследствии учредила Фонд помощи жителям Украины.
Корреспондент Зебра ТВ Сергей Егоров встретился с Оксаной и попытался выяснить, каково это – помогать тем, кто остался в совершенно незнакомом для себя месте без средств к существованию и оказался на попечении совершенно незнакомых ему людей.
Оксана, Вы стали помогать вынужденным переселенцам из Украины практически сразу, как они стали прибывать во Владимирскую область, в июне прошлого года...
Совершенно верно. Когда я узнала о первой «волне» переселенцев, я просто не смогла пройти мимо. Я давала объявления в интернете и временно селила прибывающие семьи прямо у себя в квартире. Сначала одну, потом вторую, третью, пятую, десятую... Так продолжалось вплоть до августа. За этот период у нас пережило более 50 семей.
К слову, на данный момент в квартире зарегистрировано более 600 человек. И регистрация продолжается. Всё проходит с разрешения городской администрации и органов ФМС.
19 августа мы создали Фонд помощи жителям Украины. Я оставила работу и полностью сосредоточилась на переселенцах. В администрации нам предоставили помещение (в подвале дома №1 на Сущёвском проезде) через Фонд социальной поддержки населения – мы сейчас являемся его субарендаторами. Здесь же выдаём гуманитарные пакеты, одежду.
А зачем переселенцам, которые прибывают сюда и в принципе находятся под опекой властей, нужна дополнительная гуманитарная помощь от граждан?
На сегодняшний момент в нашем Фонде зарегистрировано свыше 1000 человек, более половины из которых прибыли на территорию Владимирской области самостоятельно. И чтобы вы понимали, мы занимаемся только такими лицами. И не делаем исключений ни для кого: будь то жители Донецкой, Луганской или Львовской областей – там везде война.
Людьми, которые приезжают к нам по «зелёному коридору» и находятся в пунктах временного размещения, занимается государство. Они уже определены, и они уже защищены. Те же, кто прибывает своим ходом, не адаптированы к жизни в России.
Во-первых, их профессии неактуальны в нашем регионе. Приезжают, в основном, с юго-востока Украины, где одни шахты. У нас же шахт нет. Мужчины идут на стройку, но это неквалифицированная рабочая сила. Женщины были, в основном, домохозяйками, либо работали продавцами – в общем, также неквалифицированный труд, понимаете?
Во-вторых, у нас разный менталитет. Они не знают законов, они не знают, куда идти. Информирование – то, что людям необходимо в первую очередь. Когда у людей есть информация, они знают, как действовать и как начать жить на новой территории. Мы не только выдаём продукты питания и какие-то минимальные денежные средства на проезд, но и даём людям информацию.
Сейчас, конечно, проще, чем было в летние месяцы – люди приезжают к таким же гражданам Украины, которые поселились здесь в июне-августе.
То есть, со своей ролью «опекуна» власти справляются в полной мере, и граждане Украины, доставленные во Владимир спецрейсами, подобных проблем не испытывают?
Я считаю, что государство заботится о гражданах Украины в полном объёме. Но иногда звонят и из ПВРов. Были частые звонки из лагеря «Олимп». Когда поступали звонки из «Олимпа», я ездила туда, разговаривала с директором, выясняла - в чём причина этих звонков, насколько она актуальна.
Хочу сказать следующее: когда человек говорит, что ему, мол, не хватает подгузников... Я не считаю, что это очень серьёзные проблемы. Не хватает – это не значит их нет. «Лекарственных средств мне не хватает»! Департамент здравоохранения (администрации Владимирской области) у нас регулярно выделяет на ПВРы лекарственные средства, а также все предметы гигиены и продукты питания.
Буквально на следующей неделе (разговор состоялся 20 февраля) у меня планируется поездка в санаторий «Строитель», потому что оттуда за последнее время поступило уже более 10 звонков. Поэтому, надо поехать, познакомиться с директором, чтобы было всё под контролем.
Что входит в стандартный гуманитарный набор?
В последний гуманитарный набор, который мы выдавали 18 февраля, входило два килограмма мяса, мука, рис, макароны, сахар, конфеты, подсолнечное и сливочное масла.
А как вы определяете, сколько нужно наборов?
До Нового года каждую пятницу у нас была выдача гуманитарных наборов для всех. Но когда к нам стали приходить по сотне семей за раз, мы прекратили массовую выдачу гуманитарной помощи, и с января выдаём наборы по спискам, адресно. То есть, человек приходит, пишет заявление. Когда собираются 20-30 заявлений, мы делаем оптовую закупку продуктов питания и выдаём им в заранее назначенный день.
Гуманитарные наборы, субаренда помещения, отсутствие официальной работы у руководителя Фонда... За счёт чего тогда существует Фонд, откуда берутся деньги?
Городские власти пошли мне навстречу: за субаренду я не плачу, только за коммунальные услуги, около 4,5 тысяч рублей в месяц. Все закупки мы делаем на денежные средства от наработанных спонсоров и от различных промоакций в торговых центрах города. Плюс, нам помогает Владимиро-Суздальская епархия, в частности, Фонд «Дар жизни». Они передают нам одежду и продукты питания.
Есть спонсоры из Москвы, Фонд «Умка», они сами нас нашли. Ребята переводят на счёт Фонда небольшие суммы, но этого достаточно, чтобы сделать хотя бы одну закупку и накормить около 50-80 семей. А свои личные средства я не использовала, у меня их не было по определению.
Вернёмся к гражданам Украины. Как ведут себя переселенцы?
Во время последней выдачи гуманитарных наборов, были несколько семей, которые, видимо, считали, что мы (Фонд помощи гражданам Украины) им должны. Они не понимают, что это общественная организация, так как на Украине благотворительных фондов нет.
У них (на Украине) очень распространена коррупция, это не новость. И беженцы думают, что раз мы этим занимаемся, то своё уже взяли, и у нас просто всё это лишнее. Причём, такие семьи стали появляться исключительно в последние месяцы. Требуют, даже пишут запросы в Москву.
А какой процент украинцев, приезжающих во Владимирскую область, действительно убегает от военных действий? Много ли тех, кто пытается уйти здесь от закона, или «откосить» от службы в армии?
В последнее время – в январе и феврале, – люди всё больше бегут от мобилизации. Причём, как мужчины, так и женщины, призывного возраста. Никому не хочется подарить свою жизнь ни за что.
