О частных деньгах в медицине

Инвестор «Первого клинического медицинского центра» Владимир Седов рассказал о том, как на него жаловались губернатору Орловой, почему государству стоит отдать бизнесу «тяжелую медицину» и что можно вылечить на деньги ОМС
Новости Автор: 23 июля 2017, 11:39 36 28887

Чуть больше двух лет назад в Коврове открылся крупный частный медицинский центр, инвестором которого является известный во Владимирской области бизнесмен - гендиректор группы компаний «Аскона» Владимир Седов.

building.jpg

В непростой для региональной медицины период Седов рассказал Зебра ТВ о том, может ли частная медицина стать подспорьем государственной, что могло спровоцировать кризис российского здравоохранения и интересно ли крупному бизнесу перехватывать медпомощь у государственных учреждений.

Владимир Седов признался, что «Первый клинический медицинский центр» - это история про несостоявшуюся ковровскую корпоративную медицину. В начале 2010-х, когда собственник группы компаний «Аскона» принимал решение о строительстве собственного медцентра, он рассчитывал на фоне падения государственной системы здравоохранения, создать эффективную систему корпоративной медицины. Инвестор считал, большинство собственников предприятий последуют его примеру - тем более что российская система налогообложения позволяет делать это на выгодных условиях. Но жизнь распорядилась иначе.

Владимир Седов, президент ГК «Аскона»:

  • У нас по законодательству каждая компания может тратить 2,5% или 3,5% от фонда оплаты труда на медицинское обеспечение своих сотрудников до налогообложения. То есть, модель выглядит красиво: или эти деньги просто будут у меня в прибыли, или я с них заплачу налоги или распоряжусь ими

  • Я ставил себя на место работодателя и понимал, что, конечно, мне выгоднее организовать инвестиционные пакеты для своего персонала — причем, это пакет не «бла-бла-бла», а реальный, который очень дорогого стоит

  • Я рассуждал, что сумею так решить вопрос и с другими предприятиями. И все предприятия посчитают возможным и интересным так решить для себя вопрос здравоохранения своего персонала

  • И я даже готов сделать каждому заводу предложение войти в учредительство. Чтобы в этом случае не было вопросов о том, что тут кто-то деньги зарабатывает. А у нас у всех был уровень здравоохранения выше, чем в среднем по России

  • Но жизнь показала, что я все-таки думаю не так, как все

  • Собственники большинства предприятий, находящихся на территории Коврова, не живут в Коврове. Они являются участниками крупных корпораций со всеми вытекающими последствиями

  • А если принимающий решение владелец, например, живет в Москве, то ему без разницы — зачем ему эти дополнительные сложности

  • Электромеханический завод был единственным, кто по-настоящему пытался эту доступность своему персоналу обеспечить. Но они тоже относятся к «Ростехнологиям», у которых есть крупный контракт, крупная страховая компания. Но это значит, что на бумаге помощь оказывается, а по факту воспользоваться ей невозможно. Потому что такая компания может отправить вас в Москву или в Екатеринбург, но больно-то сейчас

  • А второй аспект такой. Когда в 2015 году мы открывались, экономическая ситуация в стране турбулировала уже очень серьезно и не очень до жиру было. Плюс - в 2015 году предприятия перестали активно расти, и вопрос привлечения и удержания персонала перестал стоять остро

Президент группы компаний «Аскона», одним из первых во Владимирской области зашедший на рынок услуг, традиционно оказываемых государственными клиниками, говорит, что вначале его активно обвиняли в развале государственной медицины.

Бизнесмен уверен, что жалобы жителей тщательным образом планировались. Целью провокаторов было привлечение внимания к ситуации в ковровской медицине губернатора Владимирской области Светланы Орловой. И Седов считает, что в условиях такого «общественного» прессинга губернатор повела себя адекватно.

Владимир Седов, президент ГК «Аскона»:

  • Решение о строительстве больницы я принимал не при Орловой, а при другом губернаторе. И у меня были определенные договоренности о том, что я буду это делать

  • Все равно же понимаешь, что ты вторгаешься на существующую делянку. Я бы никогда этого не сделал, не согласовав с руководством. Но руководство поменялось, и губернатор могла отреагировать по-другому

  • Когда мы открывались, фон был очень негативный. Мы уже смеялись, что, если мы сейчас утюг вставим в розетку, то и из утюга будут говорить о том, что мы убиваем государственную медицину, что мы ее уничтожаем, и теперь все будет плохо. Это продолжалось год. И это было очень жестко

  • Абсолютно понятно, кто дирижировал этим процессом. Мы даже знаем, кто занимался процессом, потому что самостийно так много и так долго не бывает

  • Пациентам мы точно сделать хуже не могли, потому что мы уже тогда привозили в город 72 врача. То есть, привозя в город дополнительных врачей, мы пациентам точно сделать хуже не могли. Значит, мы плохо сделали кому-то другому

  • И губернатор по-разному могла эту ситуацию использовать. Она могла возглавить ополчение против нас, чтобы решать какие-то задачи. Мы же не проговаривали стратегию: как, в ее понимании, имеет частная медицина право участвовать в этом процессе. Это Виноградов высказал когда-то свое мнение, а с ней мы на эту тему не разговаривали

  • Виноградов изначально сказал: ерундой не занимайся - не строй больницу. Хочешь заниматься медициной - давай мы тебе отдадим в аренду сколько хочешь нашей городской больницы, и там переделывай, инвестируй и так далее

  • С одной стороны, предложение тоже не плохое. Но хорошо, что я тогда этого не сделал. Я ему тогда сказал: «Не хочу, чтобы рядом с моим именем соседствовало мнение населения о развале государственной медицины». Я сам построил в чистом поле, сделал, ни у кого ничего не отрезал, врачей еще привез. И то об меня ленивый только ноги не вытер

  • Я не знал, какая позиция губернатора по этому вопросу. Она меня вызвала один раз, сказала - справку мне подготовьте по списку врачей: кто, как откуда. У нас меньше 20% местных врачей

  • Я знаю, что ей «приплывало», ей задавали эти вопросы. Очень хорошие вопросы задавали хорошо организованные жители города Коврова

  • Мы составили список неприкасаемых врачей. Если в больнице последний врач пульмонолог - мы его не трогаем. Это как последняя сигарета. Мы не возились, как слон в посудной лавке, а делали все очень деликатно, согласовывая каждый шаг

По данным Седова, его медицинский центр сейчас все чаще находится на подхвате у государственных больниц, которые то и дело «падают» то по одному, то по другому виду оказания медпомощи. Правда, бывают и обратные ситуации, когда имеющие гораздо больший опыт госучреждения в сложных случаях выручают частную клинику:

«Областная клиническая больница нам ни разу не отказала. У нас бывают случаи с ухудшающимся прогнозом во время операции. Они нам кровь подвозили определенного резуса, когда кровотечение было настолько обильным, что наших запасов не хватало. И для консультаций их специалистов привлекали».

Владимир Седов, президент ГК «Аскона»:

  • За последний год это было уже два раза, когда государственная медицина по оказанию экстренной медицинской помощи ложится на какой-то период. То есть, у них экстренно сломалось все оборудование

  • И губернатор мне позвонила и сказала: можете принять этот поток? Мы собрались и сели обсудить. Да, у нас есть возможность это сделать. Понятно, что для этого тогда анестезиологов надо держать на постоянно основе. Хирургов мы, в принципе, успеваем подвезти. Мы разговаривали только по инсультной части, по сосудистым делам

  • Но страшно было, потому что мы же не делали. Клиника, готова, да. Но мы не делали

  • И это как раз опять хороший пример того, когда все сели и договорились. Мы все сидели в одной компании: главный врач скорой помощи, главный кардиолог Владимирской области, мы

  • Надо было договориться о подходах, потому что мы ориентируемся на свои какие-то вещи, они - на свои. И в этом отношении главный кардиолог области как держатель требований и технологий говорила о том, как надо делать. В принципе - это справедливо

  • Мы провели несколько совместных семинаров наших кардиологов с фельдшерами скорой помощи для того, чтобы разговаривать на одном языке, потому что до этого у них не было контакта. И буквально дней через пять мы дали отмашку делать. Потому что в противном случае всех сосудистых пациентов Коврова пришлось бы возить во Владимир. И очень большая доля бы не доехала

  • В первый раз мы два месяца держали эту ситуацию. И вот - опять. Это уже становится рабочим моментом. Теперь уже просто главный врач ЦГБ звонит главному врачу ПКМЦ и говорит: «Мы легли опять. У нас есть проблема. Выручите?». Ну, чего, второй раз уже.. Поехали, да

  • Для нас этот тариф точно убыточный, это 100%. То есть, это даже не обсуждается. Но это - другой вопрос

  • Мы все равно не можем изменить наши стандарты под то, что появился поток экстренных пациентов. Мы работаем в своем стандарте. А свой стандарт - он несколько выше

  • Я часто провожу параллели с «Икеей», но здесь то же самое. Мы не можем, работая на одном предприятии, использовать два разных стандарта качества. Мы используем один стандарт качества - самый жесткий, и он накрывает все. Так, собственно, и здесь получилось

Владимир Седов подчеркивает, что примерно 65% всех услуг частный медцентр оказывает по полису ОМС. То есть, за услуги платит не пациент из собственного кармана, а региональный Фонд обязательного медицинского страхования, которому, по большому счету, неважно на чей счет - государственной больницы или частной клиники - переводить средства за оказанные застрахованному гражданину услуги.

На вопрос о том, насколько, по оценке бизнесмена, работа в рамках государственных тарифов интересна частной компании, он отвечает, что в разных случаях - по разному. Есть виды услуг, весьма щедро оплачиваемых бюджетом, а есть такие, которые даже не покрывают расходов на необходимые материалы.

Инвестор утверждает, что, независимо от того, оказывается ли услуга по полису ОМС, или за нее платит непосредственно пациент из собственного кармана, принятые в компании стандарты оказания медпомощи остаются неизменными. Правда, при углублении в ценообразование одобренных государством медуслуг, у предпринимателя, по его словам, волосы встают дыбом.

Владимир Седов, президент ГК «Аскона»:

  • Что касается цены по тарифам ОМС, это непростая для нас история. По крайней мере, для меня долго было непонятно, как с этим работать

  • Для меня понятно, что мы всегда рассчитываем basket (корзину). Есть тарифы, которые мы считаем очень интересными, а есть те, которые, если по-честному, не покрывают даже расходные материалы на проведение действия

  • Есть самый простой пример - офтальмологический. При катаракте - это замена хрусталика. Ну, конечно, мы понимаем, что будет с этим хрусталиком и с этим глазом через полтора-два года. Но можно поставить. Он лицензирован, он доступен, он рекомендован Минздравом. Но у нас были совещания, и по факту наш офтальмолог говорит..

  • Вы знаете, для меня это все, конечно, шоком было. Раньше все как-то проще было: матрасы, мебель, а тут совещание. И там вопросы. А мы как будем делать: так, чтобы человеку реально помочь, и ему было всегда хорошо - чтобы было бы абсолютно правильным. Или по-другому, но в этом случае мы понимаем, что это не совсем правильно

  • У нас решение однозначное. Я всегда говорю, ребят, давайте так: вы разбирайтесь где, что и как оптимизировать, сокращать расходы. В запасах, в складах, в дебиторке - в чем хотите

  • Они дважды приглашали меня, как инвестора, посоветоваться. И я на втором совещании им говорю: «Вы тут все врачи сидите. Тем более, вы из государственной все медицины пришли - я еще так подчеркиваю «с государственной» - и вы такой вопрос поднимаете, который мне, как потребителю, слышать не очень комфортно. Я не могу таких решений принимать. И поэтому давайте договоримся так: мы этот вопрос никогда не поднимаем»

  • У нас есть врач — узкий специалист, у нас есть определенные внутренние стандарты и требования, у нас есть миссия и стратегия. И, если мы сейчас нашу миссию и стратегию прочитаем, а потом послушаем, что вы меня спрашиваете — у нас же это как-то не стыкуется. И вы прочитайте тогда сначала здесь, а потом вопросы задавайте

Седов, как и многие, кто столкнулся с оказанием услуг в сфере здравоохранения, считает одной из главных проблем дефицит хороших кадров. Бизнесмен заявляет, что готов предлагать медикам во Владимирской области сравнимую с Москвой заработную плату. Но хороших специалистов просто физически нет:

«Во-первых, недостаточное количество мест в вузах. И есть ряд специальностей, которые вовсю работают, но в вузах до сих пор не открыты. Например, есть отдельные профессии: онколог-химиотерапевт, онколог-лучевик. Но на них никто не учит. То есть, получается, что мы всегда берем человека, доученного с какого-то другого базового медицинского образования. И это проблема большая. Сейчас она начинает понемногу решаться. Растет спрос на места в вузах, это хорошая динамика. Но понятно, что, когда все сильно запущено, потом очень тяжело выбираться из этой ямы».

Бизнесмен рассчитывает, что в России примут закон о телемедицине. Это позволит не только пользоваться услугами высококлассных врачей со всего мира, но и расширить «рынок пациентов» - то есть оказывать услуги, не требующие непосредственного физического вмешательства, на расстоянии.

Владимир Седов, президент ГК «Аскона»:

  • Это будет прорывной момент, и во многих странах это проходили. Нам это даст возможность законного использования внешних консультаций

  • Мы на сегодняшний день можем организовать картинку какому-нибудь шведскому доктору. Он может только смотреть. А когда примут закон о телемедицине, он становится реальным участником процесса со всеми вытекающими отсюда последствиями. Но вначале, наверняка, будет какая-то турбулентность

  • Потом, огромное количество профессий может уйти из клиник. Это все, кому не обязательно щупать пальцем, а достаточно разговаривать, видеть картинку и иметь возможность прочитать результаты исследований — они могут абсолютно спокойно уйти во фриланс, сидеть дома, зарабатывать гораздо больше и свою жизнь устраивать гораздо более комфортабельно

Максим Балясников, генеральный директор ПКМЦ:

  • Развитие телемедицины даст возможность развитию мобильных диагностических комплексов, когда не требуется участия медицинского персонала. Мы сможем сами передавать персонифицированные данные при помощи телемедицины на консультацию доктора

  • Закон о телемедицине даст и толчок к развитию рынка пациентов. Потому что каждая клиника будет иметь возможность дистанционно брать и дигностировать пациентов

  • Мы готовимся к введению телемедицины и уже сейчас ведем переговоры с одним из крупнейших российских интернет-провайдеров, который по нашему заданию будет готовить свою видеохостинговую площадку под телемедицинские консультации

Владимир Седов, президент ГК «Аскона»:

  • Это есть во всем мире. Но Америка очень мало видов помощи открыла на телемедицину, а Европа - больше. Европа в этом смысле очень продвинулась

Специализация частного медицинского центра в Коврове меняется, что называется «по ходу пьесы». Владимир Седов рассказывает, что его теперь интересует перспектива оказания помощи в сложных случаях. Спрос на такие услуги растет:

  • У нас постоянно прорабатывается оказание высотехнологичной помощи - тех ее видов, которые не оказываются даже на территории России. В августе будут первые слушания. А сентябрь будет для принятия решения на будущий год

  • Я вот только недавно вернулся из Германии, ездил сам, смотрел онкологию и моноклональную иммунную терапию. У нас она в России не присутствует

  • У нас в стране так, к сожалению, заведено, что развивается тот вид спорта, которым занимается президент. У нас культивируются те технологии оказания медицинской помощи, кем является главный медик

  • Вот у нас главный онколог страны - хирург. Поэтому у нас органоэктомия (удаление органов или отрезание от них) является приоритетной в решении онкологических заболеваний. И затем две классики: химиотерапия и лучевая терапия. Все - инструментарий в России закончился. Есть много всплесков и разговоров, но это, скажем так, не классика

  • А в чем сейчас разница в оказании медицинской помощи в России и за рубежом. Хирургия - понятно: насколько талантливы руки хирурга, так и будет. А лучевая и химиотерапия сейчас дошла — и они сами это говорят — что они подошли к своей стене. А у нас много из известного в мире еще нет. Например, таргетная химиотерапия: когда она подбирается не просто широким кейсом, а персонализированно под каждый вид опухоли. В этом случае наносится больший удар по метостазе и меньше - по здоровым клеткам. У нас это тоже есть, мы очень близки, но пока еще немножко отстаем

  • Мы сейчас начали, и уже отдаем приоритет клеточным и различным молекулярным методам лечения опухолей, и вся индустрия сейчас идет сюда. И это, наверное, правильно. Рак - это клеточное заболевание и лечить его надо на клеточном уровне. У нас получается, что клеточное заболевание лечат тесаком

  • В бионженерию за последние десять лет вкладывались просто колоссальные средства. И она набрала фундаментальные знания. То есть, за десять лет большое количество биоинженерных лабораторий в мире расковыряли клеточную составляющую. И сейчас, когда фундаментальные знания уже получены, на поток вылетают клеточные лекарства и препараты, которые справляются с разными видами заболеваний намного лучше, чем классические методы. И их прогноз такой: мы начали вот такой, такой и такой вид рака новыми технологиями лечить 8 месяцев назад. Мы знаем, что еще 4 препарата (вот для этого, для этого и для этого вида опухоли) уже прошли клинические испытания и уже вылетают на поток. База набралась, и теперь все пошло. По их мнению, это гипер-глобальный тренд дальнейшего развития фармрынка, связанного с клеточными заболеваниями

  • Это как раз делянка директора нашей клиники, мы сейчас вместе все это обсуждаем. Но у нас есть основной критерий — нам интересны сложные заболевания, от которых люди могут умирать. Нам интересны заболевания, которые присутствуют в большом количестве. И нам интересны методы, которые, на сегодняшний день, позволяют решать эти проблемы более эффективными методами

  • Этим занимаются и другие клиники. И даже государственные центры. Но тут есть единственное отличие - они это делают медленнее. Мы приняли решение и пошли делать. А они сначала принимают решение, а у них очень большие коллективы, и на принятие решений очень сильно влияет научная среда

Владимир Седов считает, что государство пошло по неправильному пути, оставив себе оказание услуг в сфере «тяжелой медицины». По его мнению, часть проблем, которые становятся в последнее время все более очевидными, кроются именно в том, что государство боится отдавать сложный сегмент медицины частным инвесторам.

Владимир Седов, президент ГК «Аскона»:

  • Есть же две модели организации здравоохранения государства. Одна модель - государство берет к себе всю тяжелую медицину, а в легкой позволяет гулять частному бизнесу

  • Есть другая модель - государство всю тяжелую медицину отдает частнику, а себе оставляет только паллиативку

  • Наше государство пошло по первому пути. А я считаю, что надо было идти по второму

  • Потому что, во-первых, тяжелая медицина - это огромные деньги (инвестиции). И частник всегда с инвестициями поступит более эффективно, чем государство. Я могу сказать, что у меня было несколько случаев. Один разговор меня в шок поверг, когда представитель одного из известных брендов дает мне список оборудования и цены. Я говорю: «Не понял — это чего за цена-то? Я тоже готовлюсь к теме-то, я же не дурак полный. Я знаю, сколько это стоит у вас в США». И он мне говорит: «Ой, извините, это для государственных больниц. Я с собой другого не взял, мы же только с государством здесь работаем. Мы пересмотрим и вам пришлем новое предложение». Цена приплыла в 2,2 раза дешевле

  • Здесь может присутствовать все. Вы же понимаете, что государство закупает это по тендеру. Нужен вот такой вид оборудования, и 44ФЗ. Объявили. А это оборудование делает только он один. Другой никто не заявится. Какую он цену сможет поставить? Да, какую хочет Государство же не может их послать и купить напрямую в США. А мы можем

  • Поэтому с точки зрения эффективности, частник потратит однозначно меньше денег и купит за эти деньги более качественный продукт. У него есть прямой интерес

  • Второе. В плане персонала частник тоже будет более эффективен. Во-первых, он купит того врача, который нужен. Он знает, как это делать, и у него есть инструментарий покупать. Надо - он из-за границы привезет, это вообще не проблема. Они стоят столько же, сколько наши

  • И второй момент. В высокотехнологичной помощи очень важна сервисная часть. Как это ни банально звучит: чем пациенту хуже, чем больше ему нужно заботы и ухода. А это сервисная часть, это отельный бизнес. Государство никогда в этом вопросе эффективным не будет. Мы-то мучаемся. Хотя у нас есть миллион опыта, технологий, способов и мотиваций

  • А вот паллиативка - это длинные койки, хронические заболевания и так далее. Это государство должно оставить себе, потому что это социальные функции

  • Я считаю, что такая модель более эффективна. И многие вещи подтверждают мои слова

  • Мы все с вами слышали историю про закупку томографов, которые, во-первых, купили за какие-то непонятные деньги. Во-вторых, как теперь выясняется, многие из них сняты с производства много лет назад, и по ним нет запчастей. По каким-то стоимость ламп превышает стоимость томографа. И так далее, и так далее. Скворцова - она сама сосудистый врач, которая пробила этот проект. По крайней мере, оснастили. Но можно было оснастить больше, лучше и точно за меньшие деньги