Макс Вебер - голова. И Элвин Тоффлер - голова. А Корочкин - не голова. Он когда спорит - вечно его на политику тянет - у него щечки горят, ручки порхают, через каждые два слова: Крым, Крым!
- Скажи мне, Корочкин, - тормозит его мастер Бакулин - Скажи: почему корова лепешкой ходит, а конь - яблоком?
- А? Чего? Какой конь? - не понимает Корочкин - Откуда я знаю: лепешка, яблоко…
- Вот - наставительно хмыкает Бакулин - Ты в дерьме не разбираешься, а в политику лезешь!
Бакулин - человек основательный. Корень. Мыслит категориями строгими.
- Нас не побей - работать не будем! - обобщает он жизненный опыт.
И даже когда думает о чем-то глобальном - о безвозвратном течении времени, например - переводит все в плоскость практическую.
- Раньше все складывали кукиши, - хмурит брови Бакулин, складывая кукиш. - А сейчас кукиши никто не складывает.
- Как ты можешь ругать начальство? - удивляется он на Корочкина. - Ты кто? Тварь дрожащая. Тля. Что ты видишь из своего болота? Ничего. А у начальника - обзор. Информация. Он отвечает за все. Ругать - права не имеешь! У меня внучке-восьмикласснице тему задали: «За что я осуждаю Грозного». Она - Грозного осуждает! Сопля!
- А Гитлера - можно?
- Гитлера - можно. Он фашист.
Бакулин мыслит правильно. С ним не поспоришь.
- Вот ты про политику: я бы да я бы… Ты сначала порядок дома наведи! – втолковывает он Корочкину. - У тебя дома что? Обои отвалились. Сын двоечник. Посуда вечно грязная. Ты быт наладить не можешь, а туда же - в политику!
- Ну, да. Представляю, - ехидничает Корочкин. - Подвалил бы, допустим, Ленин к царю-батюшке, и так ему: «Что-то ты, царь-батюшка, не того…» А царь-батюшка ему: шел бы ты, Ленин, домой. Хотя, у тебя и дома-то нет: построй сначала. Семьей обзаведись, детишками. И с работой определись, а то живешь на нетрудовые…» Так что ли? А на деле? Ленин - хоп, и в дамки!
- Трепач ты, - качает головой Бакулин. - Ленин, царь… Скажи лучше: почему корова лепешкой ходит?...
И потухает Корочкин. Потому что практическая плоскость - не теория. Тут гадать не приходится. Не знаешь - молчи.
Вот уж Вебер на что голова. Макс-то Вебер. И Тоффлер - голова. А и то голова с головой не сходятся. Первый - твердил про триумф бюрократии. Второй - предсказал ее крах. Причем, что интересно. Тоффлер, футуролог американский, в своих выводах тоже опирался на практику. Он по молодости лет ишачил в литейном цехе. Дым, огонь, сажа, копоть. Сцена Данте. Но каждый работник знал свое место. Каждый делал свое дело.
Выгорел подшипник, лопнул ремень, полетела шестерня - стоп, машина! Рабочий докладывал мастеру, мастер - контролеру производства, контролер - ответственному за ремонт. А уж тот выделял ремонтников. Иерархия.
«Система исходит из постулата: грязные, потные люди внизу не могут сами принимать разумных решений. Только тем, кто занимает более высокое положение в иерархии, доверяется судить и действовать в соответствии с обстановкой. Служащие наверху принимают решения; люди внизу - их исполняют» - описывал прошлое Тоффлер.
А потом - темпы производства росли, простои обходились дороже, люди внизу, рабочие и ремонтники, научились договариваться между собой. Вертикальные связи сменились горизонтальными. Куча начальников осталась не у дел.
«Литейный цех - отражение жизни, горячился Тоффлер, сменивший пролетарскую робу на академическую шапочку. - Вырастает новая система человеческих отношений!» «Демаркационная линия между руководителями и руководимыми становится расплывчатой» - поддакнул коллеге Джозеф Рафаэль, профессор, так его растак, экономики.
И вот, представим, заспорили бы они - Вебер с триумфом бюрократии и Тоффлер с крахом ее, а тут бы еще заполошный Корочкин влез бы: мол, ерунда все это, у нас связи и горизонтальные, потому что жить-то надо, и вертикальные, потому что начальства до фига, и все у нас хорошо; мы внизу подшипники меняем, эти там совещания проводят, и, бывает, спускаются в цех - сняться на фоне прокатного стана или вручить грамоту передовику.
Разгорячится троица, щечки покраснеют, ручки запорхают, а сбоку Бакулин, насмешливо так:
- Господа, а кто мне скажет, почему корова…
И все. Молчок. Грустное сопение. Потому что об отвлеченном каждый пургу нанесет. А с практикой - шалишь. Не знаешь — аривидерчи!
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции
