Чуть меньше года назад во Владимирской области появился новый гарантирующий поставщик электричества — компания «Энергосбыт Волга», являющаяся частью группы «Интер РАО», представленной в 60 регионах России.
«Энергосбыт Волга» получила абонентскую базу и рубильник частной структуры — компании «Владимирэнерго», которая временно в течение года исполняла «энергетические обязательства» перед жителями и предприятиями Владимирской области. Однако настоящая «смена власти» в этой энергетической сфере произошла раньше — когда уголовному преследованию подвергся известный владимирский бизнесмен, руководитель ХК «МРГ-Инвест» Александр Филиппов, а затем находящаяся в его управлении компания неожиданно потеряла статус гарантирующего поставщика электричества во Владимирской области и потеряла рынок.
Руководство «Энергосбыт Волга», которая в настоящее время владеет 57% энергетического рынка Владимирской области, определило свои правила игры, начав грозить должникам отключениями электричества. А недавно гендиректор Владислав Ефимов показал характер, заявив, что требует пересмотра действующих правил игры, регламентирующих финансовые отношения местной «дочки» Газпрома и учрежденной ей тепловой компании.
Ефимов, который в отличие от своих предшественников нечасто общается со СМИ, рассказал Зебра ТВ, как намерен бороться за платежную дисциплину и почему главные неприятности доставляют люди, считающие, что деньги отдают только трусы.
У вас сложное наследство. В понимании многих ваша компания заняла на рынке место бизнес-структуры, которой управлял человек, подвергшийся политическому преследованию. Расскажите, какие сейчас отношения между двумя компаниями? «Владимирэнергосбыт» занят исключительно сбором старых долгов, а «Энрегосбыт Волга» обслуживает его бывших клиентов? Юридически что вас сегодня связывает? Вы, например, по-прежнему сидите в офисе, который когда-то занимал Александр Филиппов.
Да, арендуем тот же офис. И в районах мы тоже частично располагаемся на тех площадях, где раньше находились представительства «Владимирэнергосбыта». Но это было сделано сознательно — в первую очередь для того, чтобы населению было проще, и люди знали, куда обращаться.
Центральный офис будет съезжать с площадей, которые исторически занимала структура «МРГ-Инвест»?
Будем. Это не то место, где мы должны быть по многим причинам. В том числе и по причинам безопасности: здесь открытый доступ, а у нас много закрытой информации.
Вообще, в нашу структуру входит 22 клиентских офиса, 4 территориальных управления и центральное управление. Сейчас уже понятно, что во многих районах здания и помещения не соответствует тем требованиям, которые нам предъявляются: где-то офис находится на отшибе, где-то нет возможности свободного доступа для определенных групп граждан. Поэтому мы сейчас стараемся как-то поменять наше местоположение - и в плане удобства транспортной логистики, и в плане устройства внутренних помещений для удобства граждан.
Речь только про офисные помещения, никаких производственных мощностей нет?
Нет, у сбытовой структуры никаких мощностей быть не может. Мы пришли сюда и начали работать с нуля. Заключили договоры аренды, трудовые договоры с коллективом. Кстати, было принято решение, что все сотрудники, которые работали раньше во «Владимирэнергосбыте», а затем перешли во «Владимирэнерго», должны быть приняты на работу к нам. Мы сделали всем предложение: кто хотел — заключил с нами трудовой договор. Понятно, за девять месяцев работы произошли какие-то изменения: кто-то ушел, кто-то нашел лучшее место, поэтому штат несколько поменялся и обновился. Но основная масса сотрудников осталась — это около 350 человек.
Поясните, зачем в таком случае вы банкротите «Владимирэнергосбыт»?
Банкротит не «Энергосбыт Волга». Заявитель по банкротству – одна из структур «Интер РАО». Тут надо понять, что мы же сюда не просто так зашли. Министерство энергетики Российской Федерации объявило конкурс на компанию, которая заменит «Владимирэнергосбыт» в качестве гарантирующего поставщика электроэнергии во Владимирской области. Основным условием этого конкурса было погашение долгов. И когда «Энергосбыт Волга» его выиграло, 530 миллионов мы выплатили по накопленным до нас долгам. И именно в этой части мы и будем заявляться в реестр требований к «Владимирэнергосбыту».
То есть, вы просто пытаетесь вернуть деньги, которые выплатили, закрыв долги «Владимирэнергосбыта»?
Да, мы хотим их взыскать по закону. Если есть долг - нужно его вернуть. Это правильно.
Как считаете, вы справились с организацией переходного этапа?
Коллектив справился со своей задачей. Сейчас уже можно сказать, что, несмотря ни на что, население Владимирской области этого перехода не заметило. Думаю, заметили только те, кто заплатил за электричество вперед, в связи с чем деньги «зависли» в момент ухода с рынка «Владимирэнергосбыта».
Таких оказалось много?
Достаточно. Люди часто платят вперед, потому что так удобнее: не надо постоянно отвлекаться на текущие платежи, следить за графиком. Речь идет, в основном, про физлица. Общий объем внесенного аванса я назвать не могу — эта информация к нам поступает только в связи с обращениями самих потребителей. Но в качестве переплаты вернулось около 20 миллионов рублей от «Владимирэнерго», выполнявшего функции гарантирующего поставщика в конце 2017 года - начале 2018 года, а мы, соответственно, занесли их на лицевые счета физических лиц.
У вас репутация человека, который чаще, чем предшественники дергает рубильник. Это действительно так? Если да, то почему?
Это связано и с переходным состоянием, и просто с психологией людей — как физических лиц, так и руководителей предприятий. Когда мы пришли 1 апреля 2018 года, то в соответствии с законом должны были в течение двух месяцев (60 дней) провести договорную кампанию. Это означает, что два месяца не было договоров, но люди и организации все равно платили. Я бы разделил всех абонентов на тех, кто четко соблюдает платежную дисциплину (10-15%) и тех, кому нужно постоянно напоминать и держать в тонусе (70-80%). Еще примерно 10-15% я бы отнес к категории людей, которые считают, что «долги отдают только трусы».
Мы, действительно, считаем, что для людей, которые постоянно говорят «завтра заплачу», лучшее напоминание - это уведомление об ограничении. Да, мы каждый раз направляем сообщения: «У вас долги, они составляют такую-то сумму и через 10 дней к вам придут, чтобы ограничить». Вы знаете, девять дней люди обычно ждут, а на десятый идут и все оплачивают. Именно поэтому у нас отключений, на самом деле, минимум. Да, в неделю может быть два-три отключения, но сразу после этого обычно погашают долги. Все это происходит в жестком соответствии с законом. Мы здесь фантазировать не имеем права, потому что за нами смотрящих очень много: и Ростехнадзор, и прокуратура, и ГЖИ, и много кто еще.
Получается, ваши методы работы все-таки жестче, чем у предшественников?
Я не могу сказать: жестче или нет. Мы просто подходим к этому вопросу так, как это прописано законом. Чтобы понять, почему появились такие разговоры, нужно знать, что происходило до нашего прихода на рынок.
Мы наследники двух компаний, которые работали здесь до нас в статусе гарантирующего поставщика. Во-первых, платежная дисциплина ухудшилась сразу, как только стало понятно, что «Владимирэнергосбыт» (с долгами более 2,5 миллиарда рублей) лишится статуса гарантирующего поставщика. Затем, когда функции гарантирующего поставщика перешли к «Владимирэнерго», ситуация еще больше усугубилась: было понятно, что это ненадолго, и у «Владимирэнерго» долг только проблемных потребителей составил около 1 миллиарда рублей. И когда появились мы, у потребителей уже сложилось такое отношение: «Ну, не платили мы год, так и сейчас тоже не будем платить».
Компания «Владимирэнрего» сама ведет работу по сбору дебиторской задолженности — к вам эти долги не имеют никакого отношения?
Старые долги к нам не перешли, мы начали работу с нуля. Но вся эта история со сменой компаний на нас отразилась. Это стало очевидно сразу после того, как мы накопили тот объем задолженности, в отношении которой уже можно применять меры воздействия. У нас появились исполнительные листы, и мы начали разговор о погашении задолженности с руководством предприятий-должников, а в ответ услышали: «Извини, пожалуйста, но у меня лежит исполнительный лист «Владимирэнерго», а еще у меня исполнительный лист «Владимирэнергосбыта». Поэтому вставай в очередь, и она до тебя когда-нибудь дойдет».
Эта ситуация тянет вас на дно?
Мы уже перешагнули тот рубеж, когда можно было утонуть. Сейчас мы уже обладаем всеми инструментами для того, чтобы деньги все-таки вернуть — ситуация будет исправляться. Теперь уже это просто вопрос времени. Но и здесь мы не сидим, сложа руки.
Есть мнение, что особенные сложности в отношениях возникли с представителями сельского хозяйства. Почему так произошло?
Так исторически сложилось еще в бытность Светланы Юрьевны Орловой, что на многие совещания сельхозпроизводителей приглашали энергетиков. И мы с руководителями сельхозпредприятий сегодня в очень тесных, так скажем, взаимоотношениях. И, например, с Трутневым Александром Юрьевичем (вице-губернатор Владимирской области по сельскому хозяйству — ред.) у нас и сейчас такие отношения.
Вице-губернатор был не слишком рад, когда выяснилось, что СПК, котором управляет его брат, может остаться без света. (Брат Александра Трутнева Сергей Трутнев, являющийся руководителем крупного СПК, сделал жесткие заявления по отключению сельхозпредприятий. Подробнее — в материалах «Аграриям предлагают погасить и свет, и долги» и «Крестьянский рубильник: власти вмешались в конфликт между аграриями и энергетиками»)
Да. Но, видимо, он сумел выстроить работу с руководителями. У нас нет проблем с сельским хозяйством. Вот, вообще, ничего плохого здесь сказать невозможно. Могу только сказать и говорю: «Спасибо!».
Но сообщения о новых отключениях продолжают появляться. Например, история с «Мортаделем».
Есть, конечно, вопросы к отдельным предприятиям по свиноводству - это и Владимирское свиноводческое предприятие, и «Мортадель», но, понятно, что это было исторически.
Есть мнение, что вы человек в регионе новый и не хотите учитывать местную специфику, сложившиеся на рынке отношения. Те же собственники агропредприятий говорят, что летом у них нет денег, а осенью, когда реализуют продукцию, все заплатят. Почему вы на такие компромиссы идти не готовы?
Мы работаем и будем работать по тем правилам, которые прописаны в законе. Как вы думаете, почему «Владимирэнергосбыт» все-таки лишился статуса гарантирующего поставщика? Кто бы что ни говорил про политическую составляющую, лишился-то он за долги. А долги появляются, в том числе и тогда, когда появляются аргументы вроде: «Ну, вот, у нас сезонная работа, мы потом заплатим». Но почему потом? Если сезонные у тебя были деньги - так ты заплати вперед. С нашей точки зрения, это нормальная ситуация. Вопрос ведь исключительно в том, кто будет кредитоваться: либо само предприятие (потому что это его проблема), либо ресурсоснабжающая организация. Но во втором случае кредит становится проблемой для всех жителей, потому что каждая копеечка включается тариф, то есть разбрасывается на всех. Поэтому более правильно свои проблемы решать там, где они возникли. И я хочу сказать, когда мы начали строить систему уведомлений ограничений — это сработало. После того, как подход поменялся, и деньги появились, и графики платежей начали лучше соблюдаться.
То есть, вы противник любого отступления от правил и выстраивания на рынке неформальных отношений?
Да, я совсем не сторонник такого способа ведения дел – исключения порождают правила. Плохие правила. Кроме того, мы же идем к цифровизации: уже принят закон о том, что в скором будущем все перейдут на электронное взаимодействие. И, наверно, вскоре мы доживем до тех времен, когда будет так же, как с сотовой связью. Нет денег- нет связи. А куда мы сейчас обращаемся за связью?
Областная администрация и муниципальные чиновники помогают вам в организации сбора денег? Мы помним, что у «Владимирэнергосбыта» начались проблемы с ростом долгов, в том числе и потому, что когда между Александром Филипповым и новым руководством области пробежала черная кошка, админресурс, который раньше применялся для помощи энергетикам, моментально отключили.
Наши главные должники — ресурсоснабжающие организации: либо МУПы, либо структуры, которые работают с имуществом, принадлежащим муниципалитетам. Поэтому административная поддержка в этом случае просто необходима: других эффективных методов воздействия в этом случае действительно нет. Правда, есть еще привлечение к административной ответственности. Дело в том, что если предприятие не допускает сетевую компанию до оборудования с целью ограничения электроснабжения, речь может идти о привлечении к административной ответственности через Ростехнадзор. И закон устроен так, что после повторного административного нарушения речь уже может идти о дисквалификации руководителя. И сейчас это практически единственная мера, которую мы можем использовать. Правда, здесь тоже есть свои сложности, потому что для ресурсоснабжающих организаций установлен особый порядок отключения ограничения - ведь за каждым предприятием стоит население - и он растянут, как минимум, на полгода. За это время предприятие должно самостоятельно выбрать и реализовать мероприятия по самоограничению и перейти на другие источники. А через полгода выясняется, что поиском независимого источника энергоснабжения никто не занимался. И что в итоге? На колу мочало - начинай сначала.
Ситуация на рынке ресурсоснабжающих организаций региона меняется? Экс-вице-губернатор Лидия Смолина, когда пришла работать в регион, неоднократно заявляла, что предприятия ЖКХ, которые вечно копят долги, банкротятся и исчезают, нужно передавать в руки более грамотных и ответственных управленцев. Как вы считаете, произошли ли какие-то улучшения?
За эти девять месяцев никаких изменений не было: никто не укрупнялся специально, не банкротился и так далее. Самая большая проблема — это ресурсоснабжающие организации (те, кто поставляет потребителям воду и тепло). Их общая накопленная только перед нами одними задолженность за минувшие девять месяцев — 307 миллионов рублей. Меры воздействия именно к ним — сильно ограничены. Самые неплатежеспособные районы - Александровский и Вязниковский. Где-то, наверное, нежелание данных администраций участвовать в решении этих проблем. Может быть, невозможность, а скорее всего, и то и другое. Потому как есть у нас районы, где ситуация вполне нормальная, например Селивановский и Судогодский районы. Совершенно необъяснимо, почему именно в Александровском и Вязниковском районах долги копятся. С нашей точки зрения, это неправильно. В отношениях с ресурсоснабжающими организациями, которые копят долги - лучше ужасный конец, чем ужас без конца. Так что наша позиция такая: подобные предприятия нужно ликвидировать, а затем создавать новое и надежное, которое точно будет работать. И, приняв такое решение, уже попутно решать проблемы, связанные с условиями концессионных соглашений, тарифного регулирования и так далее.
Есть результат?
Мы разговариваем в Белом доме, непосредственно с руководителями предприятий, органов местного самоуправления. Но итог ведь не в разговорах, а в действиях. Действий — нет. Конечно, может быть, что-то неведомое нашему глазу и происходит, но, на мой взгляд, за девять месяцев дело с проблемными РСО ни на йоту ничего не подвинулось. Более того, по ресурсоснабжающим организациям в отдельных районах ситуация усугубляется. И здесь все сложно, потому что именно на ситуацию с ресурсоснабжающими организациями мы можем повлиять только административным образом. Или через суд. А что такое «через суд»? Это просто сверху на стопу кладется еще один исполнительный лист, а сколько там еще их снизу-то? Понятно, что это не значит ровно ничего.
Можно сказать, что долги растут, потому что ухудшается платежеспособность потребителей?
Сейчас долги растут потому, что мы стали гарантирующим поставщиком и начали свою работу с чистого листа. Понятно, что при начальном нуле долги всегда будут расти и в итоге формируется какая-то масса проблемной задолженности. Поэтому для нас прошедший год — не показательный, а по текущим показателям нельзя судить о состоянии рынка. Общая задолженность потребителей перед нашей компанией — 730 миллионов. А вместе с текущими долгами — 1,5 миллиарда рублей. Понятно, что часть этих денег к нам вернётся, потому что Новый год — это такой период, когда всем на всё не хватает, а потом долги постепенно начинают сокращаться.
Вы начали активно судиться с неплательщиками?
Первые меры воздействия, которые мы применяем — это переговоры, направление писем и всего прочего. Эффект от них, я думаю, вы себе примерно представляете. Затем мы пишем претензии и идем в суд. А суд может растянуться и на год. Поэтому чтобы расплачиваться с поставщиками электроэнергии, мы вынуждены привлекать кредит. Но вы понимаете, что спустя какое-то время, в случае, если потребители все-таки не заплатят, сумма этой задолженности может лечь в тариф с процентами за время кредитования. Поэтому мы вынуждены применять весь комплекс мер воздействия на должников.
Сколько из этих 730 миллионов, по-вашему, невозвратных?
Это можно оценивать уже по бухгалтерскому учету. Сумма резерва, которую мы создаем и можем, действительно, недополучить — порядка 100 миллионов.
Какие задачи поставлены перед вами в связи с развитием компании во Владимирской области?
Сейчас у нас 57% рынка. Прирастать - задача каждой компаний, и это, конечно, будет делаться за счет вновь создаваемых предприятий. Мы уже начинаем понемногу расширяться, но проценты этого прироста пока, скажем так, незначительны. Другая задача – это повышение уровня обслуживания, предоставление более широкого спектра услуг, чтобы потребителям электроэнергии было удобно, а все вопросы решались в кратчайшие сроки. Тем не менее наше основное дело — собирать денежные средства за поставленную электроэнергию и не дать расти дебиторской задолженности. Совсем упрощая, можно сказать так: Министерство энергетики своим решением о присвоении нам статуса гарантирующего поставщика приняло решение делегировать нам полномочия по продаже электроэнергии и сбору денежных средств для передачи их тем, кто это электричество производил и передавал. И мы эту задачу выполним.
